Восточная Малайзия (Саравак и Сабах). На врезке - географическое положение Малайзии
Малайзия - это не только Малаккский полуостров, но и Саравак и Сабах - обширные области на острове Калимантан.
Во время первой же из моих поездок в эту страну я побывал там.
К берегам северного Калимантана самолет летел над спокойной гладью Южно-Китайского моря. Иногда на ней были видны разорванные кольца атоллов, островков кораллового происхождения. Чем ближе к Калимантану, тем больше отмелей и островков. Море постепенно меняет свою окраску, как спектр радуги меняет оттенки. Вдали от берегов гигантского острова оно черное - это бездонная морская пучина. Потом оно становится черно-бирюзовым, просто бирюзовым, лазоревым, нежно-лазоревым. Это уменьшается глубина. Вблизи берегов море все в светлых прожилках-отмелях. Часто отмели, просвечивающие через морскую гладь, образуют полукольцо. Через некоторое время оно станет аттолом с внутренней лагуной. Коралловые полипы неустанно продолжают свою работу, наращивая сооружения. Как только часть рифа выступит из воды и превратится в крохотный островок, на шероховатых кораллах станут оседать песчинка за песчинкой, приносимые ветрами и волнами. Постепенно островок покроется тонким слоем грунта. А там, где есть хоть немного земли и дождевой влаги, рано или поздно появится растительность. Ведь море часто выбрасывает на берега спелые кокосовые орехи, готовые дать побеги, лесные плоды, обломки деревьев, на которых сохраняется цветочная пыльца. Постепенно островок одевается в зеленый наряд из трав, кустарника, неприхотливых пальм. Его облюбовывают птицы. Глядишь - и рыбак поставил на берегу лагуны свою хижину. Островок становится обжитым.
Калимантан - самый крупный из Больших Зондских островов, один из крупнейших островов мира. Зеленым острием врезается в море мыс Дату, где начинается территория Саравака, тянущаяся отсюда широкой полосой до залива Бруней.
Мы летим вдоль морского побережья, покрытого мангровыми зарослями. Густая чаща высоких кустарников на ходульных корнях покрывает полосу приливов, переходя в джунгли. Приморская часть Саравака низменна и заболочена. Далее, в глубь страны, она сменяется холмистой, а затем горной местностью. Горные хребты образуют цепь, протянувшуюся на юге и юго-востоке страны, вдоль малайзийско-индонезийской границы. Отдельные горные вершины достигают здесь 2300 - 2400 м над уровнем моря.
Пейзаж Восточной Малайзии
Саравак - малонаселенная лесистая страна. Джунгли покрывают 3/4 ее территории. Из окна самолета они кажутся почти безлюдными. Десятки, сотни километров ни хижины, ни дымка, лишь бескрайний зеленый простор джунглей. Большая часть поселений расположена в устьях рек. В их низовьях сосредоточены и основные массивы обработанных земель. Рукава и протоки рек нередко образуют причудливый лабиринт, петляя между многочисленными островами и островками. Кое-где широкий рукав разделяется на несколько узких проток, местами совсем незаметных под плотным сводом листвы. Нижние участки рек глубоки, многоводны и поэтому доступны для довольно крупных морских судов; именно там, а не на морском побережье расположены основные порты страны.
По плотности населения Саравак, как и соседний Сабах, значительно уступает Западной Малайзии. На обширной территории в 122 тыс. кв. км проживает всего около 900 тыс. жителей. Это означает, что средняя плотность населения не достигает здесь и восьми человек на 1 кв. км.
До 40-х годов прошлого века Саравак был частью брунейского султаната, от которого ныне остались лишь два маленьких анклава на побережье, окруженные с суши малайзийской территорией. Некогда Бруней был могущественным и обширным феодальным государством. Власть его султанов распространялась на значительную часть Калимантана и некоторые районы современных Филиппин. Бруней был важным центром морской торговли. Здесь сходились торговые пути из Китая, Индии, средневековых государств Индонезийского архипелага и Индокитайского полуострова, было развито ремесло, прикладное искусство. Расцвет брунейского государства относится к концу 16 века. Но в дальнейшем значение и могущество Брунея стали падать, по мере того как в странах Юго-Восточной Азии утверждалось господство европейских колониальных держав, захвативших в свои руки и важные морские пути. К началу прошлого века Бруней был ослаблен и междоусобной борьбой. Феодалы-наместники, обосновавшиеся в своих укрепленных резиденциях в устьях рек, не желали считаться с центральной властью султана. Одним из таких своевольных феодалов был наместник небольшой области Саравак на крайнем западе страны. Его деспотичное правление вызвало массовое недовольство населения, вылившееся в открытое восстание. Прибрежные деревни подвергались нападениям морских пиратов. В Сараваке создалось критическое положение.
Именно в это время на политическом горизонте появляется авантюрист-англичанин Джемс Брук, сын состоятельного служащего британской Ост-Индской компании, служивший в прошлом в английской колониальной армии. На старинном портрете Брук изображен сухопарым человеком в расстегнутом мундире, с лицом, обрамленным белокурыми бакенбардами, с холодным взглядом прищуренных глаз, в котором угадываешь характер, волевой и жестокий. Художник воспроизвел правдивый образ хищника-авантюриста, морского пирата, прокладывавшего дорогу на Калимантан британским колонизаторам.
Получив после отца значительное наследство, Брук приобрел парусный корабль «Роялист» и снарядил частную военную экспедицию. Он мог рассчитывать на полную поддержку британских властей, предпочитавших до поры до времени осуществлять колонизацию под вывеской частного предприятия и оставлять свои руки чистыми, дабы не обострять пока отношений с другими колониальными хищниками. Брук искусно вмешался в дела раздираемого смутами Саравака. Он ухитрился добиться того, что за умиротворение этого района и за помощь в борьбе с пиратами султану Брунея пришлось дорого расплачиваться с ловким англичанином. В 1841 году Брук становится наместником Саравака с титулом раджи.
Даяки Саравака
Образ Брука стал хрестоматийным. Немало страниц английских научных и популярных изданий посвящено этому предприимчивому авантюристу, который ставится в один ряд с такими столпами захватнической колониальной политики, как Томас Стамфорд Раффлз или Сесиль Родс. Авторы подобных работ обычно идеализируют «белого раджу» Джемса Брука как якобы мудрого и справедливого правителя, покончившего с беззаконием и наладившего образцовую администрацию. Нет необходимости доказывать несостоятельность этой Фальсификации истории. Став наместником-раджой, а затем и независимым наследственным правителем, Брук продолжал вести себя как заправский пират, жестоко расправлялся с непокорными, истреблял безжалостно жителей тех селений, которые не хотели признавать его власть. Сам Джемс Брук, а затем его племянник Чарльз, наследовавший бездетному дяде, всякими правдами и неправдами расширяли пределы Саравака, отбирая у брунейского султана одну область за другой.
В 1846 году англичане, угрожая военной силой, заставили султана Брунея уступить им остров Лабуан, контролирующий вход в Брунейский залив. Этот небольшой остров, имевший немаловажное военно-стратегическое значение, стал британским опорным пунктом, своего рода пистолетом, постоянно нацеленным в сердце султаната. Восточную часть брунейских владений стала колонизировать британская компания Северного Борнео. В 1888 году англичане смогли установить свой протекторат над ослабленным и территориально урезанным Брунеем и другими территориями Северного Калимантана, юридически закрепляя свое господство в этом районе Юго-Восточной Азии. Через некоторое время брунейскому султану было навязано новое неравноправное соглашение, по которому фактическим правителем маленького Брунея стал британский резидент, подчиненный колониальным властям в Сингапуре. Султан превратился в простую марионетку, окруженную лишь внешним почетом.
Даяки в традиционном убранстве
После второй мировой войны, не теряя еще надежды сохранить здесь свое господство, британские колонизаторы заставили династию Бруков передать власть над Сараваком непосредственно колониальной администрации. Семья «белых раджей» сделала свое дело и теперь могла стричь купоны в Лондоне, довольствуясь рентой с капиталов, награбленных в течение целого столетия. Саравак превращался из автономного княжества, протектората в обычную колонию. Однако размах национально-освободительного движения в странах Юго-Восточной Азии вынудил англичан в конце концов признать политическую независимость прежних колониальных владений. Саравак и Сабах вошли в 1963 году в качестве федеральных штатов в состав Федерации Малайзии.
Население современного Саравака, как и Малайзии в целом, отличается этнической пестротой. Прослойка малайцев здесь сравнительно невелика - менее 20%. Они занимаются земледелием, рыболовством, ремеслом, служат в различных учреждениях. Китайцев в Сараваке больше - почти 30% всего населения. Они живут главным образом в городах и занимаются торговлей, ремеслом и лишь отчасти земледелием. Из китайцев частично состоит городской пролетариат и персонал служащих различных государственных и частных учреждений. Индийская прослойка населения крайне незначительна.
Самую многочисленную этническую группу Саравака (40% всего населения) образуют различные даякские племена. Среди них преобладают ибаны или морские даяки (свыше 250 тыс.). Они живут преимущественно на морском побережье и в бассейне реки Раджанга.
Ибаны занимаются охотой, рыболовством и земледелием. Их экономический уклад, быт, материальная культура имеют существенные отличия в различных местностях. Все зависит от того, в какой мере ибаны смогли воспринять более развитый уклад малайцев или сохранить древние традиции родо-племенного и общинного уклада, остались ли они в рамках натурального хозяйства или втянулись в товарно-денежные отношения. В более обжитой местности, где ибанам постоянно приходится вступать в контакт с малайской и китайской частью населения, соседствовать с плантационными хозяйствами, идет интенсивный процесс разложения старого уклада; вожди и их ближайшие родичи превращаются в кулацкую верхушку, заставляя работать на себя малоимущих односельчан. Многие из зажиточных ибанов заводят небольшие каучуковые плантации, вступая в контакт со скупщиком латекса и лавочником. Так в даякском обществе исчезают старые патриархальные отношения и обычаи, растет роль денег. Встречаются теперь среди ибанов и лавочники, и мелкие дельцы.
Но в значительной своей массе ибаны продолжают вести натуральное сельское хозяйство. Техника земледелия остается крайне низкой. Применяется подсечно-огневая переложная система обработки земли. На расчищенных и выжженных участках джунглей ибаны выращивают суходольный рис, кокосовую и саговую пальмы, бананы, кукурузу, некоторые виды овощей. Иногда они культивируют и заливной рис, используя не искусственное, а естественное орошение. Для этой цели выбирается болотистая низина, затопляемая в период дождей.
Круглая хижина даяков
Ибаны, как и аборигены Малаккского полуострова, охотятся на птиц и лесных животных с духовым ружьем - сумпитом. Полное снаряжение даякского воина состоит из сумпита, тесака-паранга и щита. К концу духового ружья крепится подобно штыку к винтовке железный наконечник. Поэтому даяк может пользоваться сумпитом и как копьем, или острогой.
Паранг - длинный тесак, выкованный из прочного металла. С помощью этого универсального орудия даяк прорубает себе дорогу сквозь заросли, рубит хворост для костра, разделывает тушу убитого кабана или рассекает кокосовый орех, а если потребуется, схватывается и с врагом. Еще не так давно среди даяков процветала межплеменная вражда из-за охотничьих угодий на почве кровной мести и традиционного обычая добывать череп врага. Много справедливого, а еще больше неправдоподобных россказней можно найти в книгах о пресловутых охотниках за черепами из джунглей Калимантана.
Паранг - интересное произведение народного ремесла. Фигурная рукоятка, как правило, режется из кости. Ножны обтягиваются тонкой меховой шкурой животного и украшаются магическими амулетами, приносящими охотнику удачу. Обычно это гирлянды зубов и когтей. Наиболее ценными амулетами считаются зубы крокодила (в реках и болотах Калимантана крокодилы еще не перевелись).
Кроме сумпита и паранга к боевому вооружению даякского воина относится продолговатый, слегка выгнутый деревянный щит. Поддельный щит, какой предлагают в лавке сувениров, всегда отличишь от подлинного. Если он грубо размалеван фабричной краской, значит, имеет к даякскому искусству такое же отношение, как какая-нибудь аляповатая глиняная плошка к тончайшему фарфору. Настоящий даякский щит расписан мягкими тускловатыми растительными красками пастельных тонов. Обычно используются лишь два-три тона, никогда не образующих резкой гаммы. Роспись представляет тонкий изящный орнамент, переплетение плавных линий и завитков. Таким традиционным орнаментальным узором иногда украшаются архитектурные детали строений, лодки, утварь, погребальные саркофаги вождей. Интересные образцы даякских орнаментов, в частности роспись саркофага, выдолбленного из древесного ствола, можно увидеть в музее Брунея.
Когда-то щит служил средством защиты от ядовитых стрел противника. Прикрываясь щитом, воин отбивался от паранга или копья врага. Теперь этот предмет стал чисто традиционным, ритуальным. Популярны даякские мужские танцы со щитами и парангами. Полуголые мускулистые воины в головных уборах с яркими птичьими перьями исполняют экспрессивный танец, имитирующий поединок противников или охоту на зверя.
В обжитых районах ибаны воспринимают быт и материальную культуру малайцев, их тип одежды и жилища. В малонаселенных же лесных районах еще сохранилось много традиционного. Многие ибаны живут в длинных домах, аналогичных тем, какие можно встретить у оранг-асли Западной Малайзии. В таком жилище обитает несколько десятков семей, состоящих в более или менее близком родстве. Каждая семья занимает отдельное жилое помещение, и, кроме того, в доме есть общий зал для общинных собраний. Во главе такой родовой общины стоит вождь или старейшина. Иногда он одновременно и шаман-дукун. В настоящее время в условиях разложения старого общинного уклада длинный дом часто можно рассматривать лишь как традиционный тип жилища, не свидетельствующий о каких-либо специфических чертах общественной организации. Каждая семья занимает свою изолированную секцию дома, и все то, что еще недавно объединяло всех обитателей дома в единое целое, уже потеряло свое значение. Все чаще и чаще ибанская семья стремится отделиться от соседей и построить собственное индивидуальное жилище.
Оркестр девушек племени ибан
Ибанские ремесленники выделывают красивые ткани, украшенные национальным орнаментом. Женщины и девушки носят короткие саронги из таких орнаментированных полотнищ. Из расщепленного бамбука, ротанга и соломки плетут циновки, корзины, коробы, шляпы, также украшенные узором, простым, но выразительным. Развиты гончарное, ювелирное ремесла, резьба по дереву, обработка металла.
Саравак - отсталый аграрный район, одна из наименее экономически развитых областей Малайзии. Под поля здесь освоено лишь около четверти территории. Возделанные участки находятся преимущественно на побережье и в долинах рек. Важнейшие экспортные культуры, выращиваемые в Сараваке; - каучук, черный перец и саго. Рис сеют для внутреннего потребления. Кроме сельского хозяйства важную роль в экономике Саравака играют лесоводство и добыча полезных ископаемых. На востоке страны, в районе Мири у границы с Брунеем, находятся небольшие нефтяные месторождения. Их эксплуатирует фирма «Саравак ойл филдс», филиал англо-голландской монополистической компании «Ройял датч-Шелл». Кроме нефти в Сараваке добывается некоторое количество золота, фосфоритов, известняка, бокситов.
Каковы ближайшие перспективы экономического развития края? Пока что правительство Малайзии ставит задачи, обращая главное внимание на дальнейшее развитие плантационного хозяйства, увеличение производства риса и транспортное строительство. Как и во всей Малайзии, здесь идет освоение новых земель, которые используются под плантационные культуры и посадки риса. Современный Саравак - край бездорожья. На всю страну приходится лишь 244 км дорог с асфальтированным или бетонным покрытием, 992 км дорог, мощенных камнем и гравием, и 372 км автодорог без твердого покрытия. Сейчас здесь строятся новые участки дорог. Важнейшими транспортными артериями страны служат реки. Но они используются для судоходства в основном в низовьях.
Первую посадку на территории Саравака наш самолет делает в Кучинге - административном центре с 50-тысячным населением. Кучинг стоит на берегу одноименной реки, километрах в тридцати от Южно-Китайского моря. Река Кучинг невелика по протяженности, но многоводна. Морские суда могут подыматься до самого города, где расположен порт, через который идет вывоз каучука, черного перца, саговой муки, копры. В окрестностях находятся крупные массивы каучуковых и пальмовых плантаций.
Набережная и прилегающие улицы города -тесно застроены лавками. Из построек, сохранившихся с времен Бруков, наиболее интересно строгое двухэтажное здание музея Саравака, расположенное в живописном парке. Многие годы его директором был крупнейший английский антрополог, этнограф и археолог Том Харрисон.
В аэропорту Кучинга устроены небольшие выставки-витрины. В одной из них представлен животный мир Саравака, в другой - даякские произведения прикладного искусства, резные фигурки из дерева, расшитые национальным орнаментом ткани, художественное плетение. Среди публики, толпившейся в помещении аэровокзала, я увидел двух даяков. От других пассажиров они отличались большей смуглостью. В сильно оттянутых мочках их ушей были проделаны широкие отверстия. У некоторых даякских племен принято носить в ушах вместо сережек палочки или небольшие конические раковины.
Следующая посадка самолета была в Сибу - административном центре округа, охватывающего добрую половину страны, весь бассейн реки Раджанг. Здесь важный порт по вывозу древесины, каучука, саго, перца. Вблизи города широкая река Раджанг разделяется на два рукава. Это начало обширной дельты, широко разветвленного лабиринта рукавов и притоков. Многочисленные острова дельты низменны, заболочены.
И еще одна посадка в маленьком аэропорту в Мири. Здесь с нашего самолета сходит группа англичан. Очевидно, это шелловские служащие. На территории Саравака в районе Мири добывается сравнительно небольшое количество нефти - 50 тыс. т в год, невелики здесь и общие разведанные запасы. Этот район более важен как центр по переработке и вывозу брунейской нефти. Основную массу нефти на Северном Калимантане «Шелл» добывает не в Сараваке, а в соседнем султанате - Бруней. Там хозяйничает также дочернее предприятие «Шелла» - «Бруней шелл петролеум компани». Оно добывает нефть как на суше, в районе городка Сериа, так и в море. В последние годы ведется все более интенсивная разработка месторождений, лежащих под морским дном. В 1969 году в султанате было добыто более 6 млн. т нефти.
Еще задолго до второй мировой войны британские нефтепромышленники построили на территории восточного Саравака, в Лутонге, вблизи Мири, нефтеперерабатывающий завод. Сюда тянутся из района Сериа через брунейско-малайзийскую границу пять нитей нефтепровода и газопровода.
