Кучер в дворцовой ливрее хлестнул лошадей, и карета покатилась по аллее Павловского парка. Гертруда Росси с беспокойством поглядывала в окно: до начала спектакля оставалось совсем немного времени.
- В другой раз ты останешься дома, Карло, - сердито сказала она сидевшему рядом с ней мальчику.
- Почему, мама?
- Потому, что из-за тебя я чуть не опоздала. Где ты был?
- Смотрел, как Бренна делает грот. Знаешь, как красиво получается?
- А ты знаешь, как некрасиво получится, если главная балерина опоздает к началу спектакля? Ведь сегодня будет в театре сама императрица...
И Гертруда недовольно посмотрела на сына. Карло опустил голову. Он действительно был виноват. Но он никогда не помнил о времени, когда бывал со своим взрослым другом - архитектором Бренна. Было так интересно смотреть, как в Павловском парке появлялись на свет уютные павильоны, трельяжи и каменные лестницы. Бренна построил и тот маленький театр для царской семьи и придворных, в котором выступала мать Карло, знаменитая итальянская балерина, приглашенная на петербургскую сцену.
Карло Росси был одаренным мальчиком. Он хорошо рисовал, обладал тонким музыкальным слухом. Но самой увлекательной казалась ему работа архитектора. И, как только он подрос, он стал учеником Бренна.
По-новому предстали перед ним великолепные постройки Павловска, его величественный, украшенный куполом с колоннадой дворец, его широкие аллеи и разбросанные в парке павильоны. Он понял, что красота пропорций и связь с окружающим пейзажем должны лежать в основе каждого архитектурного проекта.
В 1795 году, когда Карло Росси исполнилось 20 лет, пора его ученичества закончилась. Сперва он числился в Адмиралтействе чертежником, но вскоре получил звание архитектурного помощника. По-прежнему он был неразлучен с Бренна. Для него юноша самостоятельно выполнял чертежные работы по внутренней отделке Павловского и Гатчинского дворцов, вместе с ним работал на постройке Михайловского замка в Петербурге.
Хорошей школой для одаренного юноши явилось и громадное строительство, развернувшееся в то время в центре столицы.
Через два-три года вдвоем с любимым учителем Росси уехал в Италию, чтобы завершить свое архитектурное образование.
Там, в Риме - городе больших общественных площадей, театров и набережных, молодой архитектор постиг искусство зодчих, которые добивались в своих постройках совершенной гармонии частей и целого. А его собственные способности и знания получили блестящую оценку - Флорентийская академия присудила ему звание профессора первого класса.
Полный грандиозных замыслов и планов вернулся Росси на родину. Но здесь его ждали разочарования. Созданный им смелый проект переустройства набережной отвергли. Многие архитекторы сочли план нереальным, а может быть, они увидели слишком опасного соперника в молодом талантливом зодчем. И Росси, не получая никаких заказов, был вынужден расписывать вазочки и чашки на фарфоровом заводе... Потом его направили в Москву, Тверь, где он работал как архитектор. Только в 1816 году, уже в сорокалетнем возрасте, он возглавил наконец Комитет для строений, который планировал и регулировал всю застройку столицы. И тогда Росси получил возможность осуществить свои мечты - строить не только отдельные здания, но и планировать как единое целое площади, улицы и кварталы, создавать городские ансамбли. Росси был градостроителем широкого масштаба.
«Неужели мы побоимся потягаться с римлянами в великолепии?»- писал талантливый зодчий. Он не побоялся...
В 1819 году Росси приступил к «устроению против Зимнего дворца правильной площади». Нужно было завершить ее южную сторону, все еще остававшуюся неоформленной, построив здание, которое вместило бы все учреждения Главного штаба и Министерства иностранных дел.
Задача была нелегкой. Во всю ширину огромной площади протянулся растреллиевский дворец. С другой стороны высилось построенное совершенно по-иному Адмиралтейство. И, кроме всего прочего, надо было включить в общую композицию, не ломая и не переделывая их, постройки архитектора Фельтена, уже стоявшие на месте, предназначенном для Главного штаба.
И Росси блестяще справился со своей задачей. Величественный фасад Главного штаба, опоясывающий площадь от угла Невского проспекта до набережной реки Мойки, отделан просто и строго. Гладкая и спокойная линия стен прерывается прекрасными коринфскими колоннами, поставленными в боковых крыльях и центральной части на уровне второго этажа.
Два громадных здания - Главный штаб и Министерство иностранных дел, расположенные по дуге, раскрытой в сторону Зимнего дворца, соединяет великолепная триумфальная арка; она замкнула контур площади и образовала парадный подход к ней со стороны города.
В грандиозных планах архитектора немалую роль играла скульптура. Арку должна была увенчать триумфальная колесница, подобная тем, на которых торжественно вступали в город победоносные римские полководцы.
Талантливый скульптор Степан Пименов - автор статуй в нишах Казанского собора - вознес над аркой колесницу из чеканной меди. Два воина ведут шестерку коней. Крылатая богиня славы стоит в колеснице, держа в руке эмблему государства - двуглавого орла, и с любого конца площади, издали или вблизи, одинаково четко рисуются все линии великолепной скульптуры. Широко одна от другой расставлены фигуры коней, силуэты воинов слегка отклонились в стороны, как будто с усилием сдерживая их непокорный бег. И вся величественная группа раскинулась над аркой, гармонируя своим размахом с широкими крыльями полукруглого здания, охватившими площадь.
Еще одна колесница славы, также созданная Пименовым, высится над Александринским театром, только четверкой коней правит не богиня воинской славы, а бог искусств Аполлон.
Десять лет строилось здание Главного штаба. В его архитектуре и скульптуре отражена победа русских войск в Отечественной войне 1812 года.
Много прекрасных построек возвел в Петербурге талантливый зодчий.
Не просто архитектор, а градостроитель, Росси создал не одно здание театра, а целый ансамбль. В него включаются и фасад Публичной библиотеки, с которого смотрит Минерва, и павильоны сада Аничкова дворца. Незабываемо прекрасная улица позади театра по праву носит имя своего создателя. ' Нет- человека, который не любовался бы красотой Михайловского дворца (ныне Русский музей) и раскинувшейся перед ним площади.
Все эти и многие другие постройки в Петербурге и его пригородах обязаны своим существованием сыну итальянской балерины, который так любил этот прекрасный город. В России он родился, России обязан всем, чего достиг в жизни. И на службу России он отдал свое искусство. Творения его всегда будут служить вечным памятником его гению.
