Меню сайта
Категории раздела
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная » Статьи » Рассказы о искусствах

Пышность и простота

 Моросил осенний петербургский дождь. На усадьбе Смольного монастыря рабочие снимали леса с огромного здания. В России появилось первое женское учебное заведение - Институт благородных девиц... 

 Через площадь к стройке шел седой, очень грузный человек в сером длинном пальто и в шляпе с полями. На ногах у него были шерстяные чулки и кожаные туфли с пряжками. Некрасивое лицо словно освещалось умным, пытливым взглядом небольших глаз, от которых, казалось, ничто не могло ускользнуть. Почтительно приветствуя, рабочие сняли шапки. 

- Слышь-ка, - обратился молодой парень к пожилому плотнику, - верно ли сказывают, что он за нашего брата заступается?

- Верно, - неторопливо ответил плотник. - Тут как-то чиновник избил рабочего, так он чиновника отругал и самой царице пожаловался. И царица приказала того чиновника со стройки убрать. 

- Царица-то, видно, добрая была? 

- Да нет. К простому народу она никакой жалости не имела. Помню, я еще молодым был, облицовывали мы гранитом берега Фонтанки. А подрядчик наш, Долгов, лютовал хуже всякого зверя. Послали мы ходоков к царице с жалобой. Простояли ходоки у Зимнего дворца полный день, а царица к ним и не вышла. Мужиков тех схватили, отправили под караул и засудили. 

- Кабы все такие были, как наш архитектор, - вмешался третий рабочий, - мы бы горя не знали... 

 «Архитектор двора», зодчий Джакомо Кваренги, действительно был справедливым человеком. Немногие в то время решились бы защитить рабочего, избитого чиновником, да еще доложить об этом Екатерине 2. 

 Но Кваренги ценил тех, кто хорошо трудился, помогая ему создавать величественные здания. Он окинул взглядом огромную, вытянутую в длину постройку. Гладкие, прорезанные только окнами стены не казались однообразными благодаря выдвинутому вперед восьмиколонному ионическому портику центра. Такие же портики, только шестиколонные, украшали сильно выступающие боковые корпуса.
 


 Сочетание этих трех выступов со спокойными линиями стен создавало контрасты света и тени и рождало ощущение подлинного в своей простоте величия. Трудно было поверить, что, несмотря на громадные размеры, Смольный институт вырос всего за два года и сейчас, в 1808 году, уже предстал взору своего создателя. 

 Кваренги отошел от здания. Ему хотелось окинуть взглядом всю площадь в целом. 

 Редкий по красоте и пышности монастырь с четырьмя угловыми церковками и сказочно легким собором стоял рядом со строгим, торжественным зданием Смольного института. Бесконечно разные, они не мешали друг другу. Напротив. Каждое из них выигрывало от соседства другого, ярче выделяя свое неповторимое своеобразие. Осмотрев постройку, архитектор, как всегда, направился к Смольному монастырю. Сняв шляпу, он невольно воскликнул: 

- Вот это церковь! 

 Несмотря на свое искреннее восхищение творением Растрелли, сам Кваренги работал в совершенно другой манере. Для всех его построек были характерны простота и строгость. Никаких украшений не имели стены его зданий. Только величественные портики с могучей колоннадой оживляли чистоту гладких фасадов. Глубокое знание античной архитектуры лежало в основе творчества талантливого зодчего. 

 Кваренги родился в Италии, в окрестностях города Бергамо. Семнадцатилетним юношей приехал он в Рим. Потрясенный художественными сокровищами «Вечного города», юный Джакомо целыми днями бродил в развалинах, зарисовывая и обмеряя памятники древности. Позднее он часто говорил, что только настойчивое изучение античных памятников сделало его архитектором. 

 К тридцати шести годам Кваренги стал одним из самых образованных зодчих своего времени. На отъезд в Россию он согласился без колебаний. Там перед ним открывались широчайшие возможности осуществить большие архитектурные замыслы. 

 В морозную январскую ночь 1780 года по улицам и площадям Петербурга гулял человек, одетый в меховую шубу. Это был Джакомо Кваренги. Он так быстро приехал в Россию, что для него еще ничего не было приготовлено. И архитектор двора ее величества провел первую ночь на улицах Северной Пальмиры. А через несколько дней он уже работал над проектами дворцовых сооружений в Петергофе и Царском Селе. 

 Сорок лет прожил Кваренги в России. Очарованный красотой природы и древнерусского зодчества, он, подобно Аристотелю Фиораванти, полюбил свою новую родину и навсегда связал свое творчество с русским искусством. Строил он много. Памятниками его таланта остались не только царские дворцы и особняки вельмож. Он возводил учебные заведения и банки, гостиные дворы и больницы, аптеки и театры. 

 А в годы тяжких для русского народа испытаний проявилась особенно ясно любовь Кваренги к России и его верность ей. 

 В 1811 году Наполеон начал подготовку к походу на Россию. В состав его армии входили и итальянские войска. Находившемуся на русской службе итальянцу Кваренги было прислано приказание вернуться в Италию. Он не вернулся. Россия стала его настоящей родиной. Он не мог и не хотел переходить в ряды ее врагов. Заочно его приговорили к смертной казни с конфискацией всего имущества...
 


 Война окончилась. Победоносная русская армия возвращалась из Франции в Петербург. Овеянные славой полки проходили под прекрасной деревянной триумфальной аркой, воздвигнутой на расстоянии 180 метров от берега реки Таракановки, где в то время проходила граница города. Крылатая Победа в колеснице мчалась над ее вершиной, и древние воины венчали победителей лавровыми венками. 

 Эту арку с подлинным восторгом и творческим подъемом воздвиг почти семидесятилетний Джакомо Кваренги...




Категория: Рассказы о искусствах | (19.09.2015)
Просмотров: 937 | Рейтинг: 0.0/0


Поиск по сайту
Форма входа

Copyright MyCorp © 2024