«...Александр прибыл в Драпаск, дал войску отдохнуть и повел его на Аорн и Бактры: это самые большие города в бактрийской земле. Взял он их с ходу, в Аорне оставил гарнизон под начальством Архелая, Андроклова сына, одного из «друзей». Над остальными бактрийцами, которые сдались почти без сопротивления, он поставил сатрапом перса Артабаза». Так писал один из биографов Александра Македонского Арриан. Название Бактрии неоднократно встречается в персидских надписях, у Геродота и других историков. В 6 - 4 веках до нашей эры Бактрия была одной из сатрапий иранской державы Ахеменидов и в 329 году до нашей эры захвачена Александром Македонским, а после его смерти вошла в состав государства Селевкидов. В середине 3 века до нашей эры бактрийский правитель Диодот, восстав, образовал самостоятельное Греко-Бактрийское царство.
Так, на персидских низинах, за тысячи километров от Греции, в самом «сердце Востока», как называли поэты эти земли, встали города, где поклонялись греческим богам и читали в подлиннике гомеровские гекзаметры. В этих городах чтили и местных богов, и местная культура входила - сложно и постепенно - в нерасторжимый союз с эллинской, рождая нечто новое: греко-бактрийскую культуру.
Проходит около полувека после восстания Диодота, и в начале 2 века до нашей эры цари Греко-Бактрии завоевывают часть Северной Индии. Но это приобретение превысило возможности государства - да и время уже благоволило к иному миру - таинственному, романтичному миру кочевых племен, обитающих в необъятном море евразийских степей, окружавших островки бактрийских городов, прячущихся за крепостными стенами. В 3 - 2 веках до нашей эры этот мир пришел в движение. Кочевники воевали друг с другом, одни племена теснили другие, побежденные вынуждены были или находить более слабых, или погибать. Происходило и то и другое. Истоки и причины этого грандиозного исторического процесса, конкретные факты и их последствия стали предметом изучения ученых; возникла одна из интереснейших и фундаментальных областей науки о прошлом. Сейчас многие события этих веков историк может лишь оконтурить, не рискуя точно сказать, что находится внутри контура.
Так, например, можно с уверенностью сказать, что правитель одного из кочевых кушанских племен, подчинив себе вначале все остальные родственные племена, захватывает Бактрию и создает Кушанское княжество.
Но, внезапно появившись на горизонте древнего мира, кушаны затем на целое столетие выпадают из поля зрения летописцев. Новые краткие упоминания о них появляются лишь тогда, когда кушанские цари, вторгшись в Индию, уничтожили там остатки греческого владычества и создали Кушанскую империю со столицей в городе Пурушапуре (ныне Пешавар).
...И на этом всякие письменные свидетельства о Кушанской империи обрываются окончательно. И столь бесследно истаяла эта держава в веках, что даже сейчас, спустя почти сто лет после того, как были найдены первые кушанские монеты и скульптуры, «можно скорее говорить о существовании сложной кушанской проблемы, чем о связной истории Кушанского царства»,- пишет советский востоковед Б. Я. Ставиский.
Кое-что все же удалось выяснить, анализируя все те же отрывочные свидетельства древних хроник. Известно, что кушанские императоры поддерживали торговые, культурные и дипломатические связи с Римом. На колонне римского императора Траяна, воздвигнутой в честь его победы над «варварами», есть и рельефы с изображением кушанских послов. Через земли кушанов проходил Великий Шелковый Путь - первая в мире трансазиатская дорога, начинавшаяся на Дальнем Востоке и заканчивавшаяся у берегов Средиземного моря. К индийским портам Кушанской империи приходили корабли из Египта, а в дельте Нила, в Александрии, была колония кушанских купцов.
Но ничего не известно о том, когда точно начался взлет могущества этой империи, какие конкретные причины лежали в основе этого взлета и что привело к падению империи «Великих кушан». Известно, правда, что зенита могущества Кушанская империя достигла при царе Канишки. Но когда конкретно это было?
Обнаружено довольно много надписей на статуях, рельефах и скульптурах, надписей, датированных совершенно определенными годами определенной эры - «эры Канишки»....А вот с какого года вели исчисление «эры Канишки» сами кушане - неизвестно.
Чтобы установить «дату Канишки» созывались даже специальные международные конференции. Однако единодушия так и не было достигнуто.
В конце прошлого века ученые расходились в определении «даты Канишки» более чем на пять веков. С тех пор наметился определенный прогресс - сейчас различия в определении этой даты составляют «всего-навсего» три века: царствование Канишки относят и к 1, и ко 2, и даже к 3 веку нашей эры.
До нас не дошло никаких свидетельств о волнениях и смутах внутри этого многоязычного конгломерата. Может быть, прав известный английский археолог Мортимер Уилер, который писал: «Легко представить этих воинственных всадников с границ Китая, из диких пустынь или гор Центральной Азии, предшественниками кровожадных орд какого-нибудь Тимура или Чингисхана. Но это не так. Они побеждали, но готовы были учиться и, вероятно, уже на ранней стадии своих завоеваний щадили население греко-бактрийских городов, полагая, что терпимость выгодна. Так же поступали они и через два столетия в городах индо-греческих».
Словно Гольфстрим, что несет свои воды в мировом океане, не смешиваясь с ним, но нагревая его, проходит сквозь всемирную историю «поток времени» Кушанской империи. И на гребне этого потока вознеслось то знаменитое искусство мастеров Гандхары и Матхуры, что открыло нам Кушанскую империю.
Так, может быть, проследив закономерности развития этого искусства во времени и определив это время по археологическим данным, можно определить и русло этого «Гольфстрима Древнего мира»?
Но не было следов, доказывающих, что это искусство создано... самими кушанами.
Дело в том, что после похода Александра, области Бактрии и Северной Индии, как мы уже знаем, оказались вовлечены в орбиту античности и античного искусства, рожденного на берегах Средиземноморья. Искусства, ведущего свое начало с памятников крито-микенской культуры, этрусков и древних греков.
И столь явственно видно было влияние этого искусства на творчество мастеров Кушанской империи, что казалось совершенно очевидным - кушанское искусство всего лишь подражание греко-римским образцам, всего лишь трансформация местных верований, обычаев, религиозных устремлений сквозь призму античного эстетического идеала. В научных трудах появились построения и термины, объясняющие и трактующие появление греко-буддийского или римско-буддийского искусства на берегах Инда и Ганга, как всего-навсего лишь отражение придворного вкуса кушанских владык, стремящихся во всем подражать великим империям Александра Македонского и Рима.
Правда, почти с самого начала открытий гандхарского искусства многие исследователи высказывали мнение о том, что поход Александра, эллинизм, несомненно, сыграли огромную роль в возникновении как гандхарского и матхурского искусств, так и в образовании Греко-Бактрийского царства и впоследствии Кушанской империи, но зерна античности упали на благодатную почву - и только сплав местного, бактрийского, и эллинского искусств породил культуру Кушанского царства.
Тогда, может быть, и истоки кушанского искусства надо искать на бактрийских землях, там, где зародилось после походов Александра Греко-Бактрийское царство, а впоследствии первое кушанское княжество?
Однако никаких следов раннекушанских городов и памятников раннего искусства кушан на правобережье Амударьи, на землях Бактрии не было. Казалось, что «Великие кушаны», чьи предки были родом из Средней Азии, забыли свою прародину, основав в Индии империю...
...Как это часто бывает, на помощь пришел случай. Весной 1959 года правление колхоза имени М. И. Калинина Денауского района Узбекской ССР решило расширить территорию ремонтно-технической базы в урочище Халчаян. Начали выравнивать стройплощадку. И вот однажды нож бульдозера буквально врезался в какой-то камень. Камень с превеликим трудом извлекли из земли. Он оказался потемневшим от времени основанием колонны. Рядом в земле лежало еще одно такое же основание. Работы были остановлены, и колхозники сообщили о неожиданной находке в областной краеведческий музей. Вскоре сотрудник музея В. Козловский сделал сообщение о находке на совещании по координации археологических работ при Академии наук Узбекистана.
И первые же разведочные раскопы на территории ремонтно-технической базы показали - загадочный бугор скрывает не только остатки какого-то здания времен античности, но и фрагменты скульптур и настенной живописи.
...Более двух тысяч лет назад здесь стоял прекрасный дворец. Исследователи после многолетней работы сумели воссоздать его внешний облик и внутренние покои. Теперь мы можем совершить мысленную прогулку по его тенистым переходам, украшенным прекрасными скульптурами и фресками, пройти через невысокий, в два человеческих роста портал с шестью стройными, сужающимися кверху колоннами. Мы войдем в прохладный центральный зал дворца, где над белой трехметровой панелью стоят глиняные скульптуры кушанской знати и представителей царского рода. Они как бы окружают троны, на которых застыли сам представитель и его царственная супруга, осеняемые богами далекой Эллады, ставшими такими близкими после того, как прошел по этим землям юноша из Македонии,- Афиной, Гераклом и Никой. И внимательный наш взгляд уловит в лицах этих богов явные черты жителей Средней Азии. Мы долго будем вглядываться в эти лица - лица царей, богов, знати,- и от нашего глаза не ускользнет, что эти скульптуры слишком конкретны, чтобы быть просто изображениями абстрактных существ...
Как заметила начальник экспедиции Галина Анатольевна Пугаченкова, почти все скульптуры дворца не только представляют какой-то один, по-видимому конкретный, родоплеменной тип - она пришла к убеждению, что перед ней индивидуальные портреты.
И начались долгие поиски тех, кто был прототипом этих изображений. На помощь снова пришли кушанские монеты.
Один из первых кушанских правителей носил имя Герай-Санаб Кушан. Это имя нам стало известно по чеканным надписям на некоторых монетах, изображающих лицо мужчины с орлиным носом, волевым подбородком, волосами, перехваченными ремешком. Когда найденные в Халчаяне мужские статуи были отреставрированы, нельзя было не поразиться чисто портретному сходству скульптурных изображений и монетных чеканов. Все сходилось к одному: дворец в Халчаяне был одной из резиденций первых кушанских правителей. «И как первые кушанские монеты,- пишет Пугаченкова,- это первый знак самоутверждения молодой восходящей на арене истории власти, так и скульптура Халчаяна - первый дошедший до нас отголосок процесса поиска становления нового направления художественной школы Бактрии на раннекушанском периоде его истории».
Начало «Кушанского Гольфстрима» было найдено. И, однажды возникнув в этих краях, это течение уже не исчезало.
В 1961 году советский археолог Л. И. Альбаум обратил внимание на огромное городище, расположенное рядом с Халчаяном - Дальверзинтепе. Разведочные раскопы обнаружили остатки дома кушанского времени. На следующий год ташкентские археологи приступили к планомерным раскопкам.
И раскопки открыли уже не отдельный дворец, а следы огромного кушанского города, окруженного возделанными полями. В 1966 году в одном из раскопов исследователи увидели остатки святилища. Первого кушанского святилища, открытого на территории Средней Азии.
Его строили во 2 веке нашей эры - уже тогда, когда потомки Герая стали владыками Северной Индии и соперничали с Римом и Парфией. И скульптуры, найденные в Дальверзинтепе, как бы подтверждали это, «Мы снова увидели лица кушанских правителей, - рассказала Галина Анатольевна,- в высоких заостренных шапках, украшенных драгоценными каменьями. Но как отличались они уже от тех, кого увековечила скульптура Халчаянского дворца!.. Лицо юного принца из Дальверзинтепе прекрасно, горделиво, исполнено привычного, с детства воспитанного достоинства. Это уже не диковатый варвар, как в Халчаяне, но утонченный отпрыск аристократического рода. Да и сам стиль портретов уже совсем иной, чем в Халчаяне. Лица Дальверзинских статуй выразительны, но почти не эмоциональны: их не бороздят ни складки возраста, ни морщины раздумий. Идеология большой восточной монархии ставила перед ваятелями задачи создания образов величественных, в которых все человеческое интимное было бы устранено...»
Открытия в Халчаяне и Дальверзинтепе буквально всколыхнули историков-кушановедов. Еще бы - впервые наука смогла прикоснуться к истокам одной из важнейших исторических проблем в изучении Древнего мира, ибо история Кушанской империи словно связала одним узлом эллинизм и Скифию, походы Александра и становление нового типа государственности в Азии, борьбу Рима с миром наступающих варваров и началом буддизма - одного из самых мощных религиозных течений Востока последних двух тысячелетий.
Кстати, даже изображение Будды в виде человека впервые появляется только в гандхарском искусстве, искусстве кушан.
И не случайно осенью 1968 года в Душанбе собрался международный форум кушановедов - как знак благодарности советским исследователям, начавшим новый этап в изучении одной из крупнейших и загадочных держав Древнего мира.
Подводя итоги конференции, ее председатель академик Б. Г. Гафуров сказал: «Кушанское государство - редкий образец мирного взаимодействия культур различных народов, которые были объединены в высокоразвитые цивилизации. Это государство сумело создать такие материальные и духовные ценности, которые в течение ряда столетий оказывали огромное влияние на народы, входившие в состав Кушанской державы... Изучение прошлого этих народов убеждает нас в том, что у них не только было славное прошлое, но что им предстоит сыграть великую роль в мировой истории... »
Как-то участник конференции, один из крупнейших востоковедов Д. Шлюмберже сказал: «Я чувствую себя в положении астронома, который, открыв непонятные особенности на орбите планеты, решает, что это может быть объяснено лишь существованием какой-то другой планеты. Эта иная планета - греко-бактрийское искусство - пока скрывается где-то на горизонте Бактрии».
Эта неведомая планета, продолжает сравнение Г. А. Пугаченкова, уловлена телескопом советских исследований на горизонте античного искусства Средней Азии.
