Был домик академика Лаврентьева, сосны над крышей, кирпичная печная труба, окна со ставнями, лыжня прямо от крыльца.
Стали - Сибирские отделения трех академий. Кроме Академии наук СССР, отделения Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени Ленина и Академии медицинских наук. Все три под Новосибирском. Медики недалеко от Академгородка, сельскохозяйственная наука обосновалась подальше, на другом берегу Оби.
Три отделения действуют сообща, в союзе, дополняя друг друга. Если упростить все до крайности, то получится примерно так: развитие индустриальной Сибири, ее городов, ее территориально-производственных комплексов немыслимо без развитого сельского хозяйства, без заботы о том, чтобы сибиряки, старожилы и новоселы, были здоровы, бодры, работоспособны.
Медики создали свои научно-исследовательские учреждения не только в Новосибирске, но и в промышленном Кузнецке, в Красноярске, заполярном Норильске, в других местах. Не берусь рассказать обо всей их большой, важной работе. Возьму частность. Она относится к программе «Сибирь», к тому ее разделу, где стык трех академий особенно крепок. Этот раздел - целевая программа «Здоровье человека в Сибири».
Говорят: «сибирский характер», «сибирский образ жизни». Но что это такое с точки зрения медицины? Широта натуры, оптимизм формируются, кажется, самими вольными сибирскими просторами, которые, однако, далеко не всегда ласковы, добры к человеку и вырабатывают в нем спокойную неторопливость, вдумчивость, остерегающие от необдуманных шагов.
Сибиряки славятся здоровьем, выносливостью. Можно сказать, что сама Сибирь постоянно тренирует их. Тут не расслабишься! Тайга, тундра, морозы, физический труд на воздухе, неизбежный даже в бытовом обиходе,- все это воспитывало поколения людей с устойчивой закалкой, помогающей переносить большие нагрузки, в том числе и психо-физиологические.
Но в Сибири сейчас полно новоселов. Среди них жители средней полосы европейской части страны, обитатели южных широт, Черноморского побережья, Средней Азии. Медицина должна помочь им быстрее адаптироваться, приспособиться, привыкнуть к жизни и работе в новых условиях. Ученые-медики по обширной программе исследуют здоровье коренного населения и новоселов, определяют пределы нагрузок, не грозящих срывом, опасностью заболеваний, дают практические советы поведения в разных условиях.
Особенно это важно на Крайнем Севере с необычными для новоселов летней солнечной ночью и темной зимней порой. Врачи определяют, кто безусловно годен для работы в таких районах, а кому лучше подумать о юге Сибири, какой режим полезен северянину, какое питание для него наиболее рационально. Установлено, например: жителю Таймыра белковых веществ нужно на четверть больше, чем жителю средней полосы, а хлеба - на столько же меньше. Есть также разница потребности в жирах, в витаминах.
Медики учат управлять здоровьем, предупреждать заболевания. Разрабатывают наиболее успешные методы лечения. Разумеется, все это делается с помощью самого совершенного оборудования.
Так все-таки угрожает ли Сибирь здоровью новоселов? Привожу мнение академика АМН СССР Влаиля Петровича Казначеева:
- Природные условия сибирского региона постоянно мобилизуют нашу сопротивляемость болезням. По этой же причине, я думаю, рано или поздно сюда поедут люди отовсюду. За восстановлением жизненного тонуса организма путем тренировки его в преодолении трудностей.
Академик заметил, что масса людей из крупных городов западных районов страны уже проводит отпуска в сложнейших туристических маршрутах на Севере, Дальнем Востоке. Разве это только жажда новых впечатлений? Не следует ли искать объяснение и в неосознанной потребности организма в закаливании?
- Повторяю: пройдет немного времени, и в Сибирь поедут не только за интересной работой, но и за здоровьем.
Медики еще застраиваются, а сельскохозяйственная наука закончила первую очередь своего городка, сооружаемого на часть средств, заработанных трудящимися страны во время одного из субботников. Городок назвали Краснообском.
Он довольно далеко от гостиницы «Золотая долина», где я жил в Академгородке. Надо пересечь Обь по плотине и миновать новые жилые массивы разросшегося левобережного Новосибирска.
Краснообск стоит в чистом поле. Ему нельзя прятаться под лесную сень. Открытое место выбрано специально: здесь наука имеет дело с пашней, сенокосом, пастбищем. Именно эти угодья и окружают городок. Они - его главная лаборатория.
Уверяют, что с воздуха Краснообск напоминает гигантскую цифру «10». Весьма вероятно. «Единица» - простирающийся почти на километр корпус, где в мозаике на стене колосится пшеница и раскрыл солнечные лепестки подсолнух. Но это вовсе не вытянутый в линейку скучный фасад. От высотной части выдвинуты поперечные секции, их здесь называют бонами. Между собой они связаны застекленными галереями. Есть еще и подземные переходы.
В корпусе - все институты, лаборатории, конференц-зал, исследовательские отделы, столовая. Спланировано, рассчитано так, чтобы за несколько минут можно было бы зайти к своему ученому коллеге в любой институт или в Президиум Сибирского отделения Академии. А через улицу - необычная жилая часть городка. Именно она превращает «единицу» в «десятку». Жилая часть - круглая.
Я попал в Краснообск в непогожий день. Дул ветер, и еще какой! Но, перейдя улицу, оказался в затишке. Да нет, ветер-то ярился с прежней силой, но его порывы почти не чувствовались за стеной девятиэтажных зданий, образующих защитное кольцо.
Внутри кольца дома поменьше, школы, детские сады, торговый центр, клуб, на дверях которого - объявление: «В детской музыкальной школе - день открытых дверей».
Здесь же альпийская горка, где высажены цветы высокогорных лугов. Всюду молодые лиственницы и березки. Не видно автомашин, автобусов. Внутри кольца им нечего делать. Здесь расстояния для пешеходов. Чтобы попасть на работу, большинству жителей достаточно перейти улицу. Другим путь - на окружающие городок поля и фермы.
Ученые, работающие в Академгородке, в Краснообске, в других научных центрах, в опытно-производственных хозяйствах, немало сделали для развития агропромышленного комплекса Сибири.
Возьмем одно лишь полеводство.
Система земледелия не может, не должна быть одинаковой в Барабе, сухих южносибирских степях, таежном поясе, на склонах сопок. Для каждой зоны разрабатываются, проверяются, уточняются свои приемы, для каждой нужны свои сорта. Учеными выведена, например, яровая пшеница «Новосибирская - 67», урожайная, с хорошим качеством зерна и, что очень важно для Сибири, устойчивая против полегания. Ею уже засеивают свыше трех миллионов гектаров. Радует земледельцев и пшеница «Омская - 9». Она относится к сильным, твердым ценным сортам. Площадь посева даже больше, чем у «Новосибирской - 67», хотя сорт появился позднее.
Выведение нового сорта - адова работа. Современная наука облегчает ее. Вам расскажут, что селекционерам помогают фитотроны, где растения развиваются гораздо быстрее, чем в естественных условиях, дают несколько урожаев в год. За считанные годы селекционер может сделать то, на что прежде не всегда хватало жизни человека.
Селекция пшеницы учитывает множество признаков. Материал обрабатывают машины вычислительных центров. Теперь можно заранее предвидеть, какие нужные свойства приобретет пшеница в одном месте, какие - в другом.
Выведен высокопродуктивный гибрид кукурузы «Сибирская - 4», сорта ржи с крупным зерном и хорошей зимостойкостью. Испытывается «Альбидиум - 12». Это сорт озимой пшеницы. Такую пшеницу в Сибири до сих пор практически не выращивали. А ведь как заждались ее земледельцы! Она помогла бы разгрузить пики сельскохозяйственных работ. В Сибири всего за месяц-полтора надо убрать зерновые, заготовить корма, заложить силос. Напряженность во время уборки урожая, когда в лесостепях дождлив каждый восьмой день, а в степях - каждый третий, по крайней мере в полтора, а то и в два раза превосходит испытываемую на Кубани. Будь у сибиряков морозоустойчивая озимая пшеница, ее сеяли бы и убирали в разное время с яровой.
Пожалуй, на гербе Новосибирска не только электроны, но и пшеничные колосья могут символизировать труд ученых этого города.
Статистики подсчитывают, сколько на душу населения приходится чугуна, стали, молока, квадратных метров жилья. Если бы можно было подсчитать, сколько на ту же душу приходится науки, то не исключено, что Новосибирск мог бы занять одно из первых мест на земном шаре. Такие подсчеты, увы, невозможны. Но есть понятие: научно-технический потенциал. Так вот, на долю Новосибирска приходится треть этого потенциала всей Сибири.
* * *
Там, где на левобережье Оби подъездные пути мощного индустриального района стягиваются к станции Новосибирск-Западный, мемориальная доска:
«2 (14) марта 1897 года по пути в сибирскую ссылку на станции Кривощеково останавливался В. И. Ленин».
Поезда, идущие с запада, грохочут затем по мосту через Обь и вскоре останавливаются перед вокзалом Новосибирск-Главный. Чугунная доска, на которой - факел и звезда, лавровый венок и орудия труда железнодорожных рабочих, свидетельствует:
«На этом месте находилась станция Обь, где в 1897 году, следуя в село Шушенское, останавливался В. И. Ленин».
Владимир Ильич был свидетелем младенческих шагов будущего гиганта.
Поселок возле моста рос, менял названия. Первыми его жителями были строители. Поселковым старостой они выбрали крестьянина Илью Титлянова, человека честного, энергичного, который управлял делами по совести. Однако губернские чиновники, найдя, что Титлянов избран самочинно, отстранили его. Когда староста пытался протестовать, непокорного сбросили с моста, и он едва не погиб.
А был Титлянов человеком незаурядным. Хлопоча о превращении поселка в город или посад, писал, что его первоначальное основание должно отразиться «на будущее воспоминание на страницах истории и летописи о процветании Сибири». Написано немного витиевато, но мысль-то верна.
К концу века в разросшемся поселке уже действовали подпольные социал-демократические кружки, и рабочий Егор Грознов, известный под кличкой «Грозный», распространял революционные брошюры.
В 1903 году поселок стал городом Новониколаевском. Он разделил позднее судьбу многих сибирских городов, пройдя через испытания революции 1905 года, гражданской войны и интервенции. После изгнания колчаковцев начался его особенно бурный рост. Из Омска сюда переехал Сибревком - Сибирский революционный комитет. Город стал столицей пробуждающегося края.
Нью-Йорк набрал первый миллион жителей за двести пятьдесят лет, Чикаго - за восемьдесят пять, Новосибирск, «Сиб-Чикаго» - за семь десятилетий. Теперь, как мы знаем, новосибирцев почти полтора миллиона. Город на Оби уступает в стране лишь семи древнейшим и старейшим ее городам: Москве, Ленинграду, Киеву, Баку, Ташкенту, Минску, Горькому. С последними двумя разрыв совсем невелик.
А в конце прошлого века была станция Обь, был небольшой поселок, и, пока не достроили мост, пассажиры переправлялись через реку на ямщицких подводах...
