15 сентября... Каждый год в этот день мексиканской осени столица надевает праздничный наряд. Красный, белый и зеленый цвета национального флага украшают дома. Вечером вспыхивают огни иллюминации.
Тысячи и тысячи мексиканцев всех возрастов и сословий, семьями и в одиночку, в дорогих праздничных нарядах и скромной одежде бедняков, пришедшие из соседних кварталов и прибывшие из далекой провинции, собираются на огромной площади Конституции.
Повсюду царит буйное веселье. На смех и говор многотысячной толпы наслаиваются мелодии народных песен. С треском разрываются петарды. Прожекторы полосуют площадь, и их лучи как бы тают, наталкиваясь на стены мастерски подсвеченных зданий, которые кажутся в ночи похожими на стеклянные светящиеся дворцы. Люди, асфальт, машины - все засыпано конфетти: по традиции в этот день каждый может бросить в лицо любому прохожему горсть бумажного разноцветного снега и тот никогда не обидится.
И вот в какой-то миг площадь погружается в тишину. Ровно в полночь на балкон Национального дворца выходит человек с трехцветным знаменем в руках. Это - президент Мексики. Он жестом приветствует мексиканцев и провозглашает:
- Да здравствует независимость! Да здравствуют герои, которые дали нам Родину и свободу! Да здравствует мир между народами! Да здравствует Мексика!
И многотысячный хор голосов оглушающе отзывается на слова главы правительства:
- Вива!.. Вива!.. Вива!..
А вскоре над людским морем уже несется звук колокола. Это президент республики символически повторяет тот призыв к народному восстанию, который раздался утром 16 сентября 1810 года с церковной колокольни в городке Долорес.
В тот исторический день на рассвете пламенный патриот священник Мигель Идальго решил, что настала пора призвать народ к оружию, чтобы сбросить ненавистное колониальное иго Испании. На призывный набат откликнулись тысячи людей. То были народные низы, которые страдали не только от гнета королевских властей, но и от нещадной эксплуатации со стороны помещиков. Поэтому освободительное движение, начавшееся под лозунгом завоевания независимости от испанцев, переросло в борьбу за землю, отнятую чужеземными латифундистами.
Под знамена Идальго стекались обездоленные мексиканской земли: батраки - индейцы, гибнувшие от голода и непосильного труда в имениях испанских земельных баронов; бедные крестьяне и ремесленники, рабочие рудников, которые в нечеловеческих условиях добывали для богачей золото и серебро. Эта многотысячная народная армия, вооруженная по преимуществу только топорами и дубинками, наносила удар за ударом по королевским войскам и, занимая города и селения, приближалась к столице.
После ожесточенных боев на горном перевале Монте-де-лас-Крусес отряды повстанцев одержали победу над противником. Предстоял решающий штурм Мехико. Но Идальго не решился на взятие столицы: слишком была потрепана в сражениях его армия. Это дало возможность испанским правителям и креольской знати, которая в страхе перед восставшим народом перекинулась на сторону колонизаторов, собраться с силами, потопить в крови вооруженное движение масс и жестоко расправиться с его руководителями.
Однако идеи освобождения уже укоренились в сознании народа, который не прекращал борьбы за свое право на независимость. Звенья колониальной цепи, сковывавшие нацию, стали рваться одно за другим. И как ни старались наместники испанской короны сдержать натиск народа, их деспотическая власть пала. В 1921 году в Мексике провозглашается независимость.
...Колокольный звон тонет в мелодии национального гимна. И тогда начинается настоящая вакханалия огней. С треском загораются доселе невидимые нити, и в темноте, будто по волшебству, возникает огненный портрет президента. В воздух, шипя, вырываются ракеты; они мечутся над площадью из края в край, напоминая трассирующие снаряды; некоторые из них неожиданно взрываются и пышным разноцветным веером падают на ликующую толпу.
Мексика прошла еще один год по пути независимого развития.
