Здесь, как и в Египте, объединяются все три искусства, но совсем по-иному.
На фронтонах* Парфенона собрались боги Греции: громовержец Зевс, могучий властитель морей Посейдон, мудрая воительница Афина, крылатая Ника. А на мраморных плитах фриза** совершают свои подвиги герои греческих мифов.
Фигуры скульптурного греческого рельефа не плоские, как в Египте. У них есть объем и форма человеческого тела. От статуй они отличаются только тем, что обработаны не со всех сторон, а как бы сливаются с фоном, образуемым плоской поверхностью камня.
Легкая расцветка оживляет мрамор Парфенона. Красный фон подчеркивает белизну фигур, четко выделяются синевой узкие вертикальные выступы, отделяющие одну плиту фриза от другой, ярко сияет позолота. А позади колонн, на мраморной ленте, опоясывающей все четыре фасада самого здания, изображена праздничная процессия. Здесь почти нет богов. Сами люди, запечатленные навеки в камне, движутся по двум длинным сторонам здания. Они соединяются на восточном фасаде, где происходит торжественная церемония вручения жрецу одеяния, сотканного афинскими девушками для богини.
Каждая фигура характерна своей неповторимой красотой. А все в целом точно отражает подлинную жизнь и обычаи древнего города.
Действительно, раз в четыре года в один из жарких дней середины лета в Афинах происходило всенародное празднество. Оно носило название Великих Панафиней. В нем принимали участие не только все граждане Афинского государства, но и множество гостей.
В длинных белых одеждах шли жрецы и должностные лица, глашатаи громко славили богиню, музыканты наполняли радостными звуками еще прохладный утренний воздух. Всадники с трудом сдерживали горячих коней. По зигзагообразной панафинейской дороге, вытоптанной тысячами людей, поднимались на высокий холм Акрополя жертвенные животные, предназначенные для заклания. Легкий ветерок развевал яркую ткань желто-фиолетового одеяния, которое несли в дар богине Афине знатные девушки города. Целый год они ткали и вышивали его. Другие девушки высоко поднимали над головой священные сосуды для жертвоприношений. Но в процессии нет ни одного из тех, чьи руки высекали и обтесывали мраморные плиты. Нет тех, кто, выполняя всю тяжелую физическую работу, дал возможность свободным греческим гражданам посвятить себя умственному труду, науке, поэзии, создавать прекрасные произведения искусства. В процессии нет рабов. Их и не может быть здесь. Раб - не человек. Его удел - изнемогать от непосильной работы, не иметь никаких прав, терпеть побои и издевательства, никогда не есть досыта. У него нет даже имени. Владелец дает ему кличку, как собаке.
Шествие медленно огибает Парфенон. Вход в храм сделан не со стороны пропилей, а с другой, словно для того, чтобы каждый, желающий войти, сначала обошел, осмотрел и оценил красоту всех частей прекрасного здания.
Двери Парфенона широко распахнуты. Яркий солнечный свет льется в высокий зал с двумя рядами простых и строгих мраморных колонн. В глубине, окруженная с трех сторон двухъярусными колоннадами, горделиво высится знаменитая статуя девы Афины, созданная прославленным Фидием. Ее одежда, шлем и щит сделаны из чистого сверкающего золота, а лицо и руки сияют белизной слоновой кости. Спокойная и величавая, она незыблемо стоит на страже своего города и своего народа.
-----------------
* Фронтоном называется треугольник между двумя скатами крыши.
** Нижняя балка, лежащая на колоннах, обычно гладкая, называется архитравом. Верхняя, украшенная скульптурными рельефами, носит название фриз. Над фризом проходит карниз.
белых одеждах шли жрецы и должностные лица, глашатаи громко славили богиню, музыканты наполняли радостными звуками еще прохладный утренний воздух. Всадники с трудом сдерживали горячих коней. По зигзагообразной панафинейской дороге, вытоптанной тысячами людей, поднимались на высокий холм Акрополя жертвенные животные, предназначенные для заклания. Легкий ветерок развевал яркую ткань желто-фиолетового одеяния, которое несли в дар богине Афине знатные девушки города. Целый год они ткали и вышивали его. Другие девушки высоко поднимали над головой священные сосуды для жертвоприношений. Но в процессии нет ни одного из тех, чьи руки высекали и обтесывали мраморные плиты. Нет тех, кто, выполняя всю тяжелую физическую работу, дал возможность свободным греческим гражданам посвятить себя умственному труду, науке, поэзии, создавать прекрасные произведения искусства. В процессии нет рабов. Их и не может быть здесь. Раб - не человек. Его удел - изнемогать от непосильной работы, не иметь никаких прав, терпеть побои и издевательства, никогда не есть досыта. У него нет даже имени. Владелец дает ему кличку, как собаке. 