Проходя по одной из главных улиц Мельбурна, я увидел огромный макет ярко-красного цветка, висящий над асфальтом. Я свернул в одну из боковых улиц, и там на растяжках между зданиями тоже висел такой же красный макет незнакомого мне цветка. Я пересек еще две-три улицы, и там тоже виднелись красные цветки, парящие в воздухе. 

- Это что за цветок? - спросил я у прохожего. 

- Варата, - отвечал прохожий, делая ударение на последнем слоге. 

- А почему он здесь висит? 

- Готовится фестиваль в честь этого растения. 

- Чем же оно знаменито, это растение? 

- Тем, что крайне редко встречается и очень красивое. 

 Вечером в местном отделении общества «Австралия - СССР» на приеме я спросил, нельзя ли мне взглянуть на цветок Варата. 

- Увы, - с сомнением покачали головой австралийцы, - это сделать очень трудно. Даже мы и то не все видели Варата. 

 Тогда я решил купить хоть открытку с изображением цветка, но оказалось, что открытки раскуплены давным-давно. 

- Не отчаивайтесь, - сказал мне гид. - У нас в программе осмотр Сиднейского университета. Я думаю, что в гербарии у них найдется это растение. 

 Как нарочно, осмотр университета пришелся на воскресенье. Университет был пуст. Но в гербарии работала доцент кафедры ботаники Хэлен Мартин. 

- Нельзя ли взглянуть на Варата? - спросил я, втайне лелея надежду на положительный ответ. Как-никак здесь гербарий крупнейшего в стране университета. 

- Увы, - сказала Хэлен, - я могу показать вам что угодно, но Варата у нас нет. Растение редкое, да если бы мы его и имели, не засушили бы. Соцветие у него величиной с кочан капусты и такое же сочное. Но если желаете, я могу показать вам другие австралийские растения. Среди них есть множество любопытных... 

 И вот мы мчимся на машине в сторону австралийского городка Ливерпуль. Въезжаем в эвкалиптовый лес и идем по «тайге». Хэлен называет мне по-латыни встречающиеся нам травы, я записываю и бросаю их в мешок из пленки. Хэлен обещает обработать их, высушить и выслать мне в университет. 

- А может быть, где-то тут и Варата? - шутя спрашиваю я. 

- Что вы! Это случается раз в сто лет,- отвечает Хэлен. 

 Однако для очистки совести лезем на скалу и осматриваем местность. 

 Хэлен взбирается на одну из скал, осматривается и вдруг кричит: 

- Идите сюда! Вам повезло. Вижу Варата. 

 Дважды упрашивать не надо. Я карабкаюсь на камень. Хэлен указывает вниз, на долину, где едва заметно маячит красная точка. Мы немедленно спускаемся со скалы и едва приметными тропинками бежим вниз, к желанному цветку. Колючие травы цепляются за одежду. Горелые стволы эвкалиптов преграждают дорогу. За стеной высокотравья, едва заметный, маячит красный живой огонек. 

 Вот и он наконец! На трехметровом стебле ярко горит в лучах заката красный «кочан капусты». Я прошу Хэлен согнуть стебель и фотографирую цветок с близкого расстояния. Не каждый день выпадает такая удача - увидеть одно из редчайших лесных растений Австралии, украшение ее монотонных лесов. 

 Все, что я здесь рассказал, - заметки об отдельных деревьях и лесных растениях. Но наш раздел - о лесе. Вырастить и сохранить отдельное дерево трудно. Вырастить и сохранить лес еще труднее. Вспомните башмачки. Они не стали расти на грядке. В лесу же росли отлично. А в лесу не одни башмачки. Там сотни растений, и все друг с другом связаны.

 Лесоводы кое-что узнали о сложной машине леса. Но еще больше осталось неузнанного.