Сахару я представлял себе в виде бесконечного нагромождения песчаных барханов. На самом деле Сахара оказалась не совсем такой. Барханы есть, но песка не так уж много. Большая часть Сахары каменистая. Мы целый день ехали через Сахару, а пески я увидел только к вечеру. Днем же по обе стороны дороги тянулся монотонный пейзаж каменистой равнины. Кое-где вдали появлялись и исчезали такие же каменистые безжизненные горы. Ни деревца, ни домика, ни путника.
Наконец вдали показались пальмы. Много пальм. Целый лес. И вскоре мы въехали на улицу небольшого городка Бу-Саада. Бу-Саада - городок-оазис. Остановились в отеле, выстроенном в форме старинного замка. Отель имел пышное, но странное для Сахары название: «Трансатлантик».
В сводчатом зале, где нам сервировали ужин, на сладкое подали финики, национальное алжирское блюдо. Финики в Сахаре подают не совсем обычно. Не отдельно, как мы привыкли видеть в своих магазинах, ягодка от ягодки, а с длинной веточкой. Поднимешь такую веточку с тарелки - и закачаются перед тобой янтарные бусины. Так красиво, что и есть жалко.
Мне захотелось посмотреть, как висят эти бусы-финики на дереве, на финиковой пальме, и я отправился в финиковый лес. Но сколько я ни блуждал, я так и не нашел дикого леса.
Лес, который возвышался над городком Бу-Саада, особый. Такого еще мне видеть не приходилось. Он весь разбит на кусочки, и каждый кусочек огорожен высоким глиняным забором. За забором находится дом, где живет хозяин кусочка леса со своей семьей. Только забор так высок, что из-за него мало что увидишь.
К счастью, на следующий день мне удалось проникнуть в тайну, скрытую за высоким забором. Мы двинулись по городу на верблюдах, и с седла я увидел внутренность двориков. Под тенью финиковых пальм аккуратно разбиты грядки с овощами, а сами пальмы растут в глубоких ямах.
- Почему в ямах? - спросил я у Ибрагима, алжирца, который работал с нашими геологами и хорошо говорил по-русски.
- Здесь сухо, - удивился он моей недогадливости, - последний дождь шел в прошлом году. Чтобы корни достигли грунтовых вод, приходится сажать маленькую пальмочку в яму.
Финиковый лес сделали люди. Посадили деревья, а потом под их тенью построили город. Они создали лес, потому что в пустыне жить без леса просто невозможно. Лес в пустыне - счастье. Недаром и городок Ба-Саада, приютивший нас, в переводе на русский означает
«Город счастья».
О своем путешествии в Сахару я написал друзьям-биологам в город Балхаш. Вскоре получил ответ. «Сахара Сахарой, - писали друзья,- но и наша пустыня Бет-Пак-Дала не хуже. Цену лесу можно узнать только здесь. Приезжай-ка ты к нам в Балхаш, и мы покажем тебе настоящую Африку, африканскую саванну, и древовидные акации, и многое другое, чего больше нигде не увидишь».
Африканские акации - в Прибалхашье? Те зонтиковидные деревца, что всегда рисуют в школьных учебниках по географии? Быть не может! Зима в Прибалхашье как в Сибири. Африканским акациям не выжить. И тут я вспомнил о маленькой цезальпинии, которая растет у Аты в Каракумах. В Каракумах зимой тоже бывают морозы, а цезальпиния, родственная тропическим деревьям, растет. И я решил ехать на Балхаш.
