Меню сайта
Категории раздела
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная » Статьи » Петроглифы

Вечная спираль
 «Я видел изображение человека верхом на лошади, птицу, которая по своим очертаниям наиболее походила на гуся; так же очерк человеческого лица с лучами, исходящими от него по всем направлениям, высеченный в весьма грубых и неполных очертаниях. Об этих исторических памятниках не осталось, однако же, никаких преданий между тамошними природными жителями...» Эти слова записал в своем путевом дневнике в 1859 году один из пионеров исследования культуры народов Дальнего Востока Р. К. Маак после того, как жители села Шереметьевского, что на правом берегу реки Уссури, показали ему загадочные «высечения» на прибрежных скалах. В следующем году в иркутской газете «Амур» другой исследователь Сибири и Дальнего Востока К. Ф. Бугодский публикует сообщение о виденных им на скалах Уссури изображениях - «головы тигра, рыбы...». 

 Время от времени сведения о наскальных изображениях на прибрежных скалах в низовьях Амура и Уссури появлялись и потом то в местных газетах, то в качестве попутных сведений - в записках путешественников, но вплоть до конца 19 века все это оставалось вне поля зрения науки - слишком отдален и «дик» был этот район земли, чтобы удостоиться академического внимания. Так прошло еще тридцать лет. 

 Но вот в 1894 году полковник Генерального штаба Н. Альфтан публикует в Трудах Приамурского отдела Русского географического общества «Записки о рисунках на скалах Уссури и Бикину». Свое сообщение Н. Альфтан иллюстрирует сделанными им самим копиями изображений и планом находящегося рядом древнего городища. Прорисовки эти были столь убедительны, что русские исследователи Ф. Буссе и Л. Кропоткин включили их в археологическую сводку памятников древности Дальнего Востока, которая была опубликована в 1908 году. 

 И с этого времени, как писал известный русский этнограф Л. Штернберг, о петроглифах Нижнего Амура стали приходить «известия со всех сторон», и настолько многообещающими были они, что вскоре этнограф специально выезжает на Дальний Восток с целью исследовать «амурский феномен». 

 А то, что наука столкнулась с историческим феноменом, к тому времени уже мало кто сомневался. Петроглифы Нижнего Амура поражали воображение. «На берегу Амура есть писаные камни, затопляемые во время половодья. На одном камне схематически изображено человеческое лицо... На другом камне - два человеческих лица; глаза, рот и даже нос сделаны концентрическими кругами, а на лбу ряд волнообразных линий, отчего получилось выражение удивления, как бы с поднятыми бровями...» Это описание, с удивляющей сейчас точностью отразившее принципиальную особенность наскальных изображений Нижнего Амура, сделал великий русский путешественник В. Арсеньев. 

 Странными и загадочными были лица, очерченные бесконечно извивающейся спиралью. Иногда даже древний мастер словно «забывал» о контуре лица, ограничиваясь лишь изображением огромных глаз и спиральных узоров вокруг. А предания местных жителей еще больше подчеркивали эту таинственность. Л. Штернберг записывает легенду о том, что рисунки на скалах оставил «народ ха», и добавляет свое мнение: «Эту версию я слышал в самых различных местах, и, по-видимому, она заключает в себе некоторый элемент исторической достоверности. Этому «народу ха»,- продолжает исследователь,- принадлежали не только петроглифы, но и разные находимые в земле остатки высокой культуры - мельничные жернова, черепки, похожие на манчжурские чашки, серый кирпич, слитки серебра... Где жили «ха»,- прибавляют гольды,- земля выросла по пояс». 

 Дело, казалось, было за малым - выяснить, какой конкретный исторически реальный народ скрыли предания под легендарными «людьми ха», ибо в то время мало кто брал на себя смелость предполагать, что вновь открытый центр древней культуры могли создать предки коренных жителей низовьев Амура. Своей уникальностью петроглифы как бы уводили исследовательскую мысль к предположениям о существовании здесь в незапамятные времена пришлого народа, который и оставил на приамурских камнях символы своей высокой культуры. И поэтому казалось естественным многим ученым, что петроглифы Нижнего Амура являются лишь периферией какого-то центра древней культуры. 

 Но постепенно становилось ясно - обобщающие выводы, интуитивные догадки и рассуждения пока что как бы повисают в пустоте, ибо для подтверждения или опровержения их просто не хватало конкретных археологических фактов. И вот в конце 50-х годов отряд Дальневосточной. экспедиции под руководством А. П. Окладникова приступил к комплексному обследованию археологических культур Нижнего Амура. И столь сложными оказались проблемы древней истории этого региона, столь кропотливых и тщательных работ потребовали они, что только в начале 70-х годов ученые смогли подвести обобщающие итоги своих исследований. И можно сказать - и это не будет преувеличением - эти итоги ошеломили. 

 ...На одной из научных конференций А. П. Окладников, делая предварительное сообщение о результатах исследований, к ранее вывешенным на стендах прорисовкам нижнеамурских петроглифов, добавил еще несколько. «Не правда ли,- обратился докладчик к аудитории,- если не знать местопребывания подлинников, то и эти новые прорисовки можно без сомнения отнести к Нижнему Амуру?» 

 А эти, вновь вывешенные, копии были сделаны с изображений, выбитых на скалах... Австралии и полинезийского острова Нукухива, с узоров, покрывающих лицо неолитической статуэтки, найденной в Японии, и восточносибирских шаманских масок, с посмертных - по черепу - «классических» татуировок аборигенов Новой Гвинеи и индейцев северо-восточной окраины Америки.

 Но в этом сочетании и скрывался ответ на задаваемый более столетия петроглифам Нижнего Амура вопрос - когда и кем они были созданы? 

 Дело в том, что многолетние раскопки, проведенные экспедицией советских археологов, выявили факты, казалось бы совершенно исключающие друг друга. С одной стороны, не было сомнения, что нижнеамурские петроглифы уникальны для огромной территории Восточной Сибири, чем как бы подтверждались догадки о существовании здесь пришлой культуры. С другой стороны, были найдены неопровержимые подтверждения того, что эти петроглифы были оставлены создателями местной культуры, корни которой уходят в «изначальные» времена обживания человеком нижнеамурской земли. И именно в этом кажущемся взаимоисключении и нашел исследователь начало ариадниной нити для своего поиска. А вышедшая несколько лет назад монография академика А. П. Окладникова «Петроглифы Нижнего Амура» позволяет реконструировать логические этапы этого поиска. 

 Когда все петроглифы Нижнего Амура были обследованы, перерисованы, то выяснилось, что основной темой древнего художника был человек. Само по себе это уникальное явление - в Западной Сибири, Прибайкалье в это время неолитический художник изображал главным образом животный мир - осложнялось необъяснимым пристрастием к изображению не просто человека, но человеческого лица. За долгие годы поисков исследователям не удалось обнаружить ни одной полностью «прописанной» человеческой фигуры - только лица. Но и лица эти были необычны. 

 «Первое и самое сильное впечатление, которое производят изображения,- пишет А. П. Окладников,- впечатление маски, искусственного, поддельного лица человека». 

 И ученый, проведя кропотливый анализ наскальных изображений Нижнего Амура, сопоставляя их с данными этнографических наблюдений, от этого впечатления приходит к фундаментально доказанному убеждению - да, древние мастера Нижнего Амура высекали на прибрежных валунах не просто человека, не просто его лицо, но некие символические личины. 

 И тогда возник естественный вопрос - что же заставляло древнего жителя Амура избрать этот сюжет в качестве главного в своем творчестве? Случайностью такую тысячелетнюю традицию объяснить невозможно. Ответ дали этнографические параллели. 

 Известно, что культ масок на определенном социально-историческом уровне развития свойствен едва ли не всем народам Земли. Маски являлись воплощением и вместилищем таинственных существ «потустороннего» мира - духов, были непременной принадлежностью всех обрядов, на которых люди «разговаривали» со своими предками, вызывая их на помощь или для совета. «В маске человек является в новой сущности: мертвым, духом или животным, которых маска олицетворяет,- приводит А. Окладников высказывание одного из известных этнографов. Дело идет не о представлении, не об изображении некоей роли, а о действительно ощущаемом перевоплощении». «Естественно поэтому,- продолжает А. Окладников,- что маски, как изображения умершего и вместилища духа, имели ближайшее отношение к культу мертвых предков и в том числе к культу черепов. Культ черепа представляет, как известно, почти столь же широкое распространение и всеобщее явление в первобытной религии, как и ритуальные маски, изображающие умерших». 

 ...А среди нижнеамурских петроглифов выделяется целая серия изображений, имитирующих именно череп. Причем узоры, украшающие такие личины-черепа, оказались очень близки к расписным черепам и черепным маскам, например, папуасским, из Новой Гвинеи. 

 И как промежуточный вывод: «Уже при первом взгляде на обширные серии масок тлинкитов, эскимосов и, в особенности, папуасов или индонезийцев, бросается в глаза совпадение их с амурскими личинами в общих приемах оформления их внутреннего пространства, композиции орнаментальных элементов». 

 Но такое совпадение требует объяснения. 

 Дело в том, что сложное, разветвленное, всеохватывающее искусство, в котором идеологический «центр тяжести» сосредоточен на изображениях духов, могло возникнуть только на основе довольно высокой социально-экономической организации. И хрестоматийный пример такой организации опять-таки являют родовые общины племен Меланезии, Микронезии и Полинезии, ведущие производящее хозяйство, занимавшиеся возделыванием культурных растений. «Видимо,- обосновывает ученый следующий вывод,- нечто подобное по уровню духовного развития существовало, должно быть на Амуре, где обильным или, во всяком случае, надежным источником пищи служила добыча морской проходной рыбы». Такой постоянный источник пищи обеспечивал возможность оседлого существования, позволял возводить долговременные поселения. 

 И в то время, как их «лесные» соседи в поисках пищи вели кочевой образ жизни и поэтому не могли объединяться в сколько-нибудь значительные коллективы, у оседлых племен Нижнего Амура уже существовала сложная социальная организация родового общества. «А закономерным следствием такого более прогрессивного развития социально-экономической жизни амурских племен по сравнению с их лесными соседями и явилось возникновение их богатого и своеобразного искусства»,- пишет А. Окладников. И, подытоживая этот анализ, заключает: «Вполне естественно поэтому, что этнографические аналогии петроглифам Амура ведут нас в подавляющей массе не в мир таежных охотников Сибири, а в противоположную сторону, на юг - в южные моря Тихого океана». 

 ...Так постепенно, шаг за шагом, логика, связывающая единым «силовым полем» разнообразные факты, добытые разными исследователями, подводили советского ученого к обобщению поистине фундаментального значения. 

 Еще не так давно сама мысль о том, что люди каменного века могли совершать постоянные, целенаправленные трансокеанские плавания, казалась еретической. Ученые допускали возможность таких плаваний в радиусе лишь 200 - 400 миль, от острова к острову, на чем, кстати, основывалась гипотеза заселения островов Тихого океана выходцами из Юго-Восточной Азии. Но буквально в последние годы ученые разных стран пришли к неоспоримому выводу. У древних народов, живущих на островах и побережьях Тихого океана, были достаточно надежные лодки и плоты, чтобы совершать длительные плавания. И трансокеанские контакты не только могли иметь место на заре цивилизации, но без них вообще невозможно объяснить многие фундаментальные факты человеческой истории. 

 Еще Л. Штернберг высказывал.предположения о связи культур Нижнего Амура с древними обитателями Японии. Исследования ученых доказали, что «голубые пути цивилизации» пролегали через всю акваторию Тихого океана. 

 Если попытаться обобщенным графическим символом выразить образ всего наскального искусства Амура, то рука непроизвольно начертит спиральную линию. Криволинейная, конкретно спиральная орнаментика, а также «амурская плетенка» составляет основу и главное отличие нижнеамурского неолитического искусства от северных неолитических культур, а также от неолитического искусства соседнего Приморья и Кореи. 

 Вместе с тем спиральный - и вообще криволинейный - орнамент распространяется в каменном веке в странах обширного тихоокеанского бассейна далеко на юг от низовьев Амура. Она является характерным признаком неолитической орнаментики поздних этапов культуры дземон на Японских островах. Культура дземон, как полагают большинство исследователей, принадлежала предкам айнов, загадочного племени, еще на заре истории заселившего почти половину островов Японского архипелага... Такие же петроглифы, как и в низовьях Амура, обнаруживаются во Вьетнаме, в пещере Донг-Ной. Все характерные для нижнеамурских личин признаки - спиральный узор, огромные, нарочито подчеркнутые глаза характерны для изображений личин на скалах Новой Каледонии, Нового Ганновера, Гавайских островов, островов Фиджи и Пасхи. 

 И здесь, как пишет А. Окладников, «принципиально важно с методологической точки зрения, что речь идет не о каком-то отдельном, изолированном сюжете, а о целом комплексе специфических по своему характеру элементов: о масках-личинах, концентрических кругах и спиралях, изображениях змей. Такое сочетание по самой своей основе не может быть случайным. Принципиально важно и то, что эти общие элементы располагаются в пространстве определенным образом, в границах одной большой области, а не являются разорванными ареалами...» 

 Отсюда уже следует вывод общеисторического смысла. 

 Благодаря общности природных условий, экономике, а также тысячелетним контактам и близкому соседству, в культуре, в том числе и искусстве, складывалось так много общего, что в известном смысле можно говорить даже о большой тихоокеанской культурной общности. 

 Подводя итог, заключает А. Окладников, можно сказать, что перед нами находится как бы своего рода огромная по протяжению цепь общих элементов культуры древних племен, заселявших огромные пространства побережий и островов Тихого океана между Амуром и Австралией. От острова к острову, от племени к племени, от эпохи к эпохе тянется эта цепь. Но где ее начало и где конец? На севере или на юге, а может быть, и по дороге на юг и на север, в географической ее середине? - задается вопросом исследователь. И отвечает: при современных состояниях наших знаний было бы слишком поспешно искать родину этого оригинального искусства в каком-либо одном конкретном районе - можно лишь сказать, что не меньшим правом, чем другие области, на нее может претендовать теперь Приамурье с его древней культурой. 

 ...Уже после выхода монографии А. Окладникова советские исследователи С. Арутюнов и Д. Сергеев на Чукотке открыли могильник каменного века. И здесь, в северной оконечности Тихого океана,были найдены изделия, изукрашенные той же спиралью, что наносили на скалы и маски древние мастера Амура, Японии, Полинезии, Австралии... «Вечная спираль» как бы очертила бескрайние просторы Океана, и эта ариаднина нить истории привела науку к открытию тысячелетней общности разных по происхождению народов, для которых море было не устрашающей пустыней, но пространством, через которое проходили пути общечеловеческой культуры. 

 Несколько лет назад румынские археологи при раскопках поселения неолитической культуры Хаманджия (4 - 2 тысячелетия до нашей эры) обнаружили удивительную скульптуру, изображающую могучего, сильного человека в позе глубокого раздумья - он сидит, подперев руками лицо, устремив вдаль взгляд... Неолит, эпоха, когда человек подошел к овладению металлом, стал не только довольствоваться дарами природы, но и производить их - разводить скот, выращивать хлеб. Как пишет доктор исторических наук Г. Б. Федоров, «это было начало того великого скачка, который всего за несколько тысячелетий привел человека от каменного топора к космическому кораблю. Не в предчувствии ли этих великих событий, пронизывая взглядом тысячелетия, задумался мыслитель из Хаманджии?» 

 Может быть, неолитический мастер хотел этой скульптурой сказать всего-навсего что-то обычное, конкретное, сугубо практическое. Но видится нам этот сильный, опустивший на руки голову человек и предтечей нашей цивилизации, и хранителем тайн каменного века, которые нам еще предстоит услышать в его молчании.



Категория: Петроглифы | (08.09.2015)
Просмотров: 1390 | Рейтинг: 0.0/0


Поиск по сайту
Форма входа

Copyright MyCorp © 2024