Меню сайта
Категории раздела
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная » Статьи » Петроглифы

Резец берет пахарь
 Сотни тысячелетий охотничьих и собирательских традиций палеолита оказались смыты буквально за несколько десятков веков. «Зарастают тропинки к скрытым под землей храмам-святилищам. Потомки мастеров, умевших оживить дикие скалы своими нередко гениальными рисунками, как будто утратили интерес к волновавшим их предков сюжетам из реальной жизни,- пишет академик А. П. Окладников.- Чем дальше, тем яснее становилась картина заката и гибели удивительного искусства палеолитического реализма, тем отчетливее на огромных пространствах проступали черты нового искусства эпохи неолита и бронзы. Живые образы прошлого уступили место условным знакам и символам. Непередаваемую живость восприятия... заменил строго ритмический порядок, в котором сочетались одни и те же орнаментальные элементы». 

 Этот решительный перелом в изобразительной практике давно осознан наукой как единый процесс, и все-таки охарактеризовать искусство, пришедшее на смену палеолитическому, можно лишь обобщенно. При всей - далеко еще не понятой, во многом лишь угадываемой - сложности палеолитического искусства, оно все же видится единым потоком. И вот этот поток, словно натолкнувшись на какие-то невидимые с поверхности рифы и отмели, раздробился вдруг на бесчисленные протоки, рукава, заводи, разлился беспредельно.- так, что иногда трудно разглядеть противоположные берега. 

 Если теоретически возможно одному исследователю удержать в памяти все без исключения произведения палеолитического искусства, то уже для неолита это под силу лишь ЭВМ: как пишет советский исследователь первобытного искусства А. Формозов, если бы кто-нибудь взялся подсчитать только наскальные изображения - их называют петроглифы - лишь на территории нашей страны, то счет бы шел на миллионы. 

 И дело не в количестве и всемирном распространении их. Разные группы петроглифов, даже соседствующие друг с другом, отстоящие всего на сотню-другую километров, отличаются настолько, что споры о их смысле и значении не утихают десятилетиями.

 Вот лишь одна история из десятков подобных. История открытия и осмысления наскальных изображений в Карелии. 

 Впервые петроглифы на берегу Онежского озера попали в поле зрения науки в середине прошлого века - их описали одновременно и независимо друг от друга сотрудник Минералогического музея К. Гревингк и учитель гимназии П. Швед. Гревингк счел эти изображения созданием охотников и рыболовов, стремившихся и увековечить какие-то важные события, случившиеся в жизни их племени, и одновременно умилостивить своих водяных, лесных и небесных богов. Швед же считал эти рисунки... иллюстрациями к современной финской легенде. 

 Более полувека после этого онежскими петроглифами никто всерьез не занимался. Упоминания о них, появлявшиеся время от времени, сейчас кажутся просто анекдотическими. То в них видели творчество «гуннов, известных своими курганами и загадочными истуканами», то в одной из фигур узрели очертания... крокодила, то, «принимая в соображение низкий уровень нравственного развития живших здесь племен», считали произведением «более развитого новгородского племени». Лишь в начале 30-х годов молодой советский этнограф А. Линевский после десятилетнего изучения публикует первый серьезный научный анализ онежских наскальных гравировок. По его мнению, назначение и смысл наскальных фигур и композиций были чисто утилитарными - они целиком и полностью являлись воплощением охотничьей магии, изображениями вполне реальных зверей, птиц, предметов. 

 Однако другой исследователь, В. И. Равдоникас, увидел в онежских петроглифах не только - и не столько даже - реалии окружающей первобытного художника природы, сколько сложный мир символов, отражающий мировоззрение первобытного человека. С этих же позиций рассматривал наскальные композиции исследователь К. Лаушкин. Он видел в хитросплетениях фигур то «Борьбу за огонь», то «Сотворение человека», то рассказ «О луне и ведьме». Одну композицию ученый назвал даже «Преступление и наказание злой лягушки». 

 В свое время А. Линевский открыл в Карелии еще один район с наскальными изображениями - на берегу реки Выг, при ее впадении в Белое море. Затем в разные годы здесь же, в Карелии, были открыты еще несколько мест скоплений петроглифов. Потребовалось, естественно, комплексное исследование всего региона, который оказался в этом плане одним из самых значительных и интересных в Европе. В 1962 году к такому исследованию приступила экспедиция под руководством Ю. Савватеева. И буквально на следующий же сезон эта экспедиция открыла новое крупнейшее «месторождение» наскальных рисунков - их было 1176, вдвое больше, чем было открыто за все предыдущее столетие. 

 И вот на основании подробного анализа этого огромного количества изображений, после десятилетней работы, Ю. А. Савватеев заключает: подходить с какой-либо одной точки зрения к выяснению «смысловой нагрузки» карельских петроглифов нельзя. 

 В общих чертах его концепция сводится к следующему. Люди, жившие на Беломорском побережье, основное свое внимание обращали на изображение действия. В их рисунках человек - активное начало, победитель в любых единоборствах со зверем: будь то лось, медведь, олень, белуха. Творцам же петроглифов Онежского озера больше «по сердцу» было осмысление сущности Мира, нежели наблюдение за его динамикой. «На побережье Онежского озера,- пишет исследователь,- наскальное творчество оказалось сильнее оторванным от непосредственных жизненных впечатлений. Основное внимание в нем концентрировалось на отдельных обобщающих образах, причем неизменной оставалась любовь и привязанность к образу птицы. Люди гораздо чаще изображались в фас, в них больше необычного, сверхъестественного и ярче выступает мифологическая окраска». 

 И если столь неодинаковыми по смыслу и назначению оказались петроглифы, созданные в одно и то же историческое время и соседствующие друг с другом, то надо ли говорить, какие сложности таит сравнение наскальных рисунков, отстоящих друг от друга на тысячи километров. 

 Эти сложности не исчерпываются толкованием, так сказать, генерального смысла отдельных очагов. Не меньшие споры возникали и возникают и при толковании отдельных фигур. 

 ...В начале 19 века в верховьях Иртыша, около Усть-Каменогорска, была найдена писаница (так в старину назвали путешественники скалы с петроглифами) с изображением перекрещенного овала, связанного прямой линией с контурным силуэтом лодки. Буквально деталями совпадающее с этим рисунком изображение лодки обнаружили за тысячи километров, в Скандинавии. Подобные открытия были сделаны в разных местах Евразии. На карте, составленной А. Формозовым, «солнечные ладьи» есть и в Скандинавии, и на Беломорье, и на Онеге, и в Азербайджане, и в низовьях Амура, и в Италии. Ряд исследователей увидел в этих ладьях свидетельство распространения древнеегипетских и шумерских «солнечных» мифов. 

 Однако Ю. Савватеев считает, что рассматривать «изображения на скалах Карелии лодок, зачастую соединенных гарпунными ремнями с морскими животными и запечатлевших кульминационный момент охоты, как иллюстрацию к солнечному мифу, рожденному в Египте или Двуречье,- значит впадать в явное заблуждение». 

 ...Среди онежских петроглифов было обнаружено довольно много - восемьдесят три - то круглых, то серповидных фигур с двумя отходящими от них лучами. Вначале их считали конкретными изображениями охотничьих капканов. В. И. Равдоникас, исследовав их, высказал предположение, что эти фигуры имеют какое-то «солнечное» значение. Затем была высказана гипотеза, что загадочные фигуры - своеобразные символические талисманы, обереги, но прототипом своим имеющие все же «тему» капкана. Но вот историк А. Столяр и искусствовед Р. Климов обратили внимание на то, что биссектрисы углов, образующиеся лучами некоторых фигур, строго ориентированы по направлению запад - восток или юг - север. Р. Климов, кроме того, проверил ориентировку по странам света некоторых других фигур - и снова выявилась строгая «привязка» их или к западу, или к востоку. 

 Какой смысл вкладывали первобытные художники в свои «двуногие солнца»? Какое значение они придавали столь строгой ориентировке тех или иных фигур? Действительно ли все «солнечные ладьи» начали свой путь по Земле от берегов Нила, Тигра и Евфрата? 

 И подобным вопросам, спорам и толкованиям не видно конца. 

 А ведь кроме петроглифов эта эпоха оставила нам и орнаменты на сосудах, и скульптуру, и украшения и многое другое - столь же спорное, противоречивое, несхожее между собой.

 Так что же заставило человека перейти в столь сжатые сроки к новым формам искусства? 

 Общее направление поисков можно очертить уже сейчас. «Всего вероятнее, - пишет А. П. Окладников, - причина заключается в коренной смене мировоззрения и мироощущения людей, связанных с переходом от охотничье-собирательного хозяйства к производящему земледелию и скотоводству». 

 Заметьте - лишь «общее направление поисков», только «всего вероятнее». 

 А иначе сказать просто нельзя. 

 Человек перешел к земледелию, а на древнейших наскальных рисунках мы видим лишь считанные изображения сцен пахоты и любого другого сельскохозяйственного труда. 

 Карельские петроглифы - одна из самых значительных и значимых коллекций неолитического искусства, но ее оставили, как неоспоримо доказано археологическими исследованиями, не земледельцы и скотоводы, а именно охотники, собиратели, рыболовы. 

 Выделены обширнейшие районы с развитой земледельческой культурой - но там, кроме однообразных орнаментов на глиняных сосудах, памятников изобразительного искусства вообще не было найдено.



Категория: Петроглифы | (08.09.2015)
Просмотров: 1244 | Рейтинг: 0.0/0


Поиск по сайту
Форма входа

Copyright MyCorp © 2024