Раскопки на Крите, проведенные после открытия Лабиринта, выявили еще несколько дворцов - уже в ранние времена на Крите находился целый ряд царских резиденций, и каждая из них имела непосредственный доступ к морю. Число тех центров, из которых как бы родилась блестящая минайская культура, пока не установлено точно. Во всяком случае, все ученые сходятся на том, что археологию в этом регионе ждут новые открытия. В начале 60-х годов археологи обратили внимание на бухту Като-Закрос, врезающуюся в середину острова. В результате раскопок был открыт новый центр минойской цивилизации - город-дворец.
...Город был расположен на двух рядах холмов, ограждающих бухту с запада. Это был один из крупнейших портов военного флота минойского Крита, а также центр торговли с Ближним Востоком и Египтом.
С точки зрения нужд судоходства того времени такой опорный пункт был критянам крайне необходим. В гавани Като-Закроса на берег сгружались сырье, медь, бронза, слоновая кость, золото и твердые редкие сорта камня и мрамора. Отсюда же расходилась на рынки разных стран продукция искусных ремесленников острова. Некоторые из таких изделий можно увидеть на надгробных фресках в Египте в руках критских посланников - кефти. Отсюда же минойские корабли с грузом длинных стволов кипарисов отправлялись в Эгейское море и догружались корабельным деревом в финикийских портах Ливана. Укрытая от ветров бухта спасала мореходов, попавших в беду. Здесь же была база тех судов, которые контролировали пути минойских торговцев в восточной части Эгейского моря.
Уже в первые годы раскопок археологи открыли залы царского дворца в Закросе, засыпанные во время страшного землетрясения 3500 лет назад. По подсчетам исследователей, общая площадь дворца примерно равна 8000 квадратных метров. А всего во дворце, судя по всему, было 250 - 300 помещений.
Сегодня, к сожалению, невозможно реконструировать дворец в его первозданном виде. Катастрофа была настолько сокрушительной, что она буквально смела все здание с земли. Многое разрушило и время. Так что непосвященному посетителю будет трудно представить себе былое величие и блеск этого дворца. И только археолог может воссоздать в своем воображении утерянный навеки первозданный его облик. Вот как видит этот дворец один из руководителей Критской экспедиции Николас Платон.
...Подъезжали ко дворцу со стороны моря. Многоэтажные дома его, состоявшие из многих комнат, стояли на мощеных узеньких улочках. Кто входил в громоздкий главный двор перед дворцом, оказывался перед четырьмя высокими стенами дворцового флигеля. Тщательно обработанные блоки туфа образовывали западный фасад, с тремя широкими, богато орнаментированными дверями и большими двойными окнами. Восточная стена особенно выделялась рядом ступенчатых проходов между колоннами, образовавшими на первом этаже колонный зал. На верхнем этаже этого портика находилась веранда. С восточной стороны имелся вход в личные покои царя. Туда попадали через своеобразную приемную, кабинет, ограниченный двумя рядами колонн. Этот флигель дворца поднимался террасами по северному склону холма.
Покрытый деревом потолок поддерживался рядами колонн. Пол этого зала и прилегающих к нему комнат был покрыт неизвестным сейчас материалом - археологи назвали его «минойской пластмассой».
Трехстворчатая дверь вела в следующий зал, стены которого украшает спиральный фриз. В этом зале скорее всего обедали, ибо здесь найдены десять амфор для вина и восемь сосудов для питья, а также два самых драгоценных предмета Закроса: ритон - жертвенный питьевой сосуд в виде головы быка и яйцеобразный сосуд из твердого камня с изображением минойского божества.
Наверху, на кромке мощного, украшенного спиралями входного портала, помещались друг напротив друга две скульптурные пары диких коз. Козы изображены и на ритоне: одна упирается приподнятыми передними ногами в камень, другая бежит в испуге. Над ними парят орлы, другие орлы сидят на остриях культовых столбов. Во дворе перед порталом стоят три жертвенных алтаря.
Непосредственно за официальными залами находятся комнаты так называемой «святой обители», с их культовыми нишами и низкими каменными скамьями. Здесь же найдены многочисленные жертвенные сосуды из обожженной глины. В другой комнате с высоким жертвенным столом были найдены предметы культовых обрядов и ритуальные вазы. Сюда примыкает и комната для священных омовений, в которую поднимались по ступенькам. В бассейне лежала ваза из мрамора. Две изящно изогнутые ручки поднимаются от средней части вазы до шейки. Это одна из лучших ваз дворца. А вообще во дворце была открыта целая коллекция уникальных ваз - из алебастра, мрамора, базальта, порфира и других камней, высокие кубки, исключительно тонкая орнаментовка которых заставляет забыть, что сработаны они из еще более прочного материала, например, из обсидиана, кристалловидного магматического камня...
Можно с уверенностью сказать, что постройка дворца относится к 17 - началу 16 века до н. э. - то есть к периоду «новых дворцов», вставших на острове уже после Лабиринта Эванса.
Дворец в Закросе был разрушен внезапно.
Исследователи придерживаются гипотезы, которая сводится к тому, что гибель минойских дворцов была следствием извержения большого вулкана на острове Санторин, произошедшего в 1450 г. до н. э. Остров распался на части, море понесло лаву на берег Крита и большая часть побережья была погребена под пеплом. В Закросе при раскопках найдены большие куски базальта, камней вулканического происхождения, которые во время извержения забросило сюда за 130 километров! Извержению, вероятно, предшествовало землетрясение, это явствует из того, что во многих комнатах найдены инструменты плотников и строителей: очевидно, после первых толчков они бросились исправлять повреждения.
Гипотеза эта, несмотря на ряд убедительных доводов, пока еще только гипотеза. Но безусловно: в 15 веке до нашей эры в опаленные развалины превращаются дворцы и города - Кносс, Фест, Агиа-Триада, Палекастро, Гурния. Одновременно. Словно в один день, один миг. Тысячелетиями копившееся «могущество империи Миноса» пало, как пал Минотавр под ударом меча Тесея.
Но проходит всего лишь несколько веков, и сам ахейский мир исчезает под натиском вторгшихся с востока дорийских племен.
«Нашествие дорийцев, - пишет советский историк С. Л. Утченко,- не было однократным набегом, это был длительный процесс, в ходе которого не раз вздымались все нарастающие волны вторжения. Центры ахейской культуры разрушаются, население истреблено или порабощено, завоеватели постепенно покоряют Фессалию, Пелопоннес, а затем и островные владения ахейцев.
Так гибнет высокоразвитая ахейская цивилизация; опустевшие города заносятся песком, достижения науки и искусства сохраняются в памяти поколений».
Но осталось то, что сильнее меча. Осталось неумирающее наследство - та память истории, что, вобрав в себя достижения минойской, или крито-микенской, ахейской и других культур, станет «колыбелью европейской цивилизации» - цивилизацией Гомера и Перикла, Платона и Аристотеля, Демокрита и Еврипида...
Открывалась новая эпоха в истории, и культура, начавшаяся «посреди винноцветного моря», отправилась в свой бессмертный путь.
