Меню сайта
Категории раздела
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная » Статьи » Наша Сибирь

Брат океана
 После того как море Саяно-Шушенской ГЭС утопило Большой порог, главным на реке остается Казачинский. Он - по дороге к ангарскому устью. 

 Здесь судам трудно разминуться на быстротоке среди подводных камней, и движение подчинено приказам семафора. Караванам, поднимающимся к Красноярску против течения, помогает постоянно дежурящее мощное судно. Оно выполняет примерно такую же работу, как локомотив-толкач на крутых подъемах железнодорожного полотна. 

 От устья Ангары, от Лесосибирска и Енисейска, начинается Нижний Енисей, где богатырь раздвинул берега, замедлил бег, будто ему уже тяжело нести к океану колоссальную массу вод, своих и ангарских. А ведь впереди еще притоки, среди которых Нижняя Тунгуска, длиной и мощью далеко превосходящая Днепр. 

 В низовьях Енисей, прозванный братом океана, пересекает край негаснущего летнего солнца, который в разгаре зимы не видит даже проблеска солнечного луча. Здесь сокрушительные ледоходы, разливы, когда с палубы судна, идущего фарватером, одного берега не видно вовсе, а другой едва очерчивается. 

 Это край, не легкий для жизни, но именно поэтому влекущий сильных, волевых людей, пусть даже с жилкой некоторого авантюризма - разумеется, в первоначальном смысле этого понятия, происходящего от французского корня, означающего приключение, похождение. Сюда напрашиваются в экспедиции геологи и геодезисты. 

 По пути к Полярному кругу Енисей течет вблизи границ Эвенкийского автономного округа. Эвенки - коренные из коренных сибиряков. Археологи находят черепа людей, по типу близких к эвенкам, при раскопках стоянок позднего палеолита. Предки эвенков обитали в сибирской тайге пятнадцать тысяч лет назад. 

 Относительно небольшой народ расселился почти на трех четвертях территории Сибири, создав самобытную таежную цивилизацию с древними традициями оленеводства. Индейцы северных окраин Америки не смогли прочно освоить гораздо менее суровые места до тех пор, пока на Аляску не завезли сибирских одомашненных оленей. 

 Эвенкии, краю таежных следопытов, быть может, суждено начать сагу о нефтеносной Восточной Сибири. Крупный знаток сибирских нефтяных месторождений, академик Трофимук говорит убежденно: «Ни для кого не секрет, что именно с Восточной Сибирью связаны перспективы будущего развития нефтегазодобывающей промышленности Советского Союза». Так вот, первые нефтеносные скважины в бассейне Енисея - как раз на территории Эвенкии. 

 Энергетической программой предусматривается строительство крупных ГЭС на востоке страны. Гидростроителей давно привлекает Нижний Енисей. Они работают над проектами, предусматривающими минимальное затопление земель и сохранение экологического равновесия в бассейне великой реки. Это очень не просто, но у гидростанций немало преимуществ, оправдывающих их научно обоснованное строительство. 

 Гидростанции не загрязняют среду обитания, служат много десятилетий, углубляют водный путь, уменьшают опасность наводнений. Плотины часто заменяют мосты. Наконец, самое важное: энергия рек возобновляется самой природой, тогда как некоторые, ныне главенствующие источники энергии, постепенно истощаются. Гидростанции помогают сбережению нефти и газа, ценнейшего и невосполнимого сырья, которое понадобится будущим поколениям. 

 Разрабатываются проекты Осиновской, Подкаменно-Тунгусской, Туруханской гидростанций. Место для первой, мощностью превосходящей Саяно-Шушенскую, выбрано на самом Енисее в одном из немногих мест нижнего плеса, где река все же втиснута в сравнительно узкое ущелье. Вторую, по мощности сравнимую с крупнейшими волжскими гидростанциями, намечается строить на Подкаменной Тунгуске. Третью, еще небывалой мощности - до 20 миллионов киловатт,- на Нижней Тунгуске. 

 По современным взглядам, эта «Угрюм-река» наиболее подходящая для возведения плотины. Она течет меж высоких хребтов, пересекая слабо населенную местность. Водохранилище будет узким и глубоким. 

 Мне приходилось подниматься далеко вверх по Нижней Тунгуске, и я не знаю реки более удивительной и своенравной. Возле устья - знаменитая «Корчага», водоворот, всасывающий вырванные половодьем деревья и выталкивающий совершенно «обглоданные» стволы. Весенние паводки здесь чудовищны: вода иногда поднимается на тридцать пять метров! Если поставить у берега реки Большой театр, вода затопила бы его почти целиком, и бронзовым коням колесницы Аполлона, украшающей фасад, впору было бы пускаться вплавь. 

- А в Игарке интереснее. Какой же здесь Таймыр? Видишь, плавательный бассейн, как у нас на Ленинградском проспекте. И гладиолусами везде торгуют. 

 Я злился на сына. Мне хотелось, чтобы он понял, как это здорово: необыкновенный Норильск кажется самым обыкновенным городом. 

 Ну вот, смотри, какой пышный газон. А почему он пышный? От щедрот природы? Черта с два! Под ним трубы, несущие тепло, которым бедна здешняя земля. Теперь: где балконы? Те, к которым мы так привыкли в той же Москве. Здесь они - редкость: нет смысла строить, не тот климат, 

 Взгляни на водопроводную колонку. Уж чего обыкновеннее! Так нет же! Не замерзает она, представь, при морозе даже в полсотни градусов. Вода к ней идет по трубам, спрятанным в вечную мерзлоту. И трубы такие, что мерзлота вокруг них не тает, а внутри труб вода не превращается в лед. 

 Тебе, может быть, хотелось бы видеть на улицах картинных «землепроходцев», обвешанных биноклями и полевыми сумками? Не увидишь. Нечего им тут делать, не перед кем красоваться, народ тут бывалый, тертый, засмеют пижона. 

 Люди купаются в озере Долгом? На шестьдесят девятой параллели? Да, купаются, и ты тоже можешь показать, что не зря тебя учили кролю. Не бойся, вода подходящая, только не солнышко тому причиной. Ее, воду в Долгом, подогревают: разбавляют горячей водой теплоцентрали. 

 Так-то, мой сын... И вы, мои читатели. Пожалуйста, прошу вас, не разучитесь удивляться, попристальней приглядывайтесь, почаще задумывайтесь. Может, излишняя восторженность порой наивна, даже смешна. Но напускное равнодушие того хуже. Человек, которому «все до лампочки», по-моему ужасно обедняет свою жизнь... 

 Вспомнив о поездке с сыном, я открутил назад со счетчика времени полтора десятка лет. И вот снова возвращаюсь на Нижний Енисей кануна двенадцатой пятилетки. 

 Какие же черты определяют его сегодня? Право, получается очень пестрая мозаика: таежный охотник верхом на северном олене и алый флаг на мачте морского ледокола, ломающего зимний покров реки; вертолет, перевозящий собачью упряжку в глубь тайги, и состав электровоза, нагруженный рудой; заповедное стадо привезенных с другого континента овце-быков и лунный кратер огромного рудника; станция, принимающая информацию со спутника «Метеор», и пляска «ихарье», родившаяся у прапредков кочевников тундры. 

 Игарка отпраздновала свои полвека. Долго была она самым деревянным городом во всей Сибири: даже мостовые из дерева. На улицах отводились специальные места для курильщиков. Теперь это город как город, дома каменные. И в протоке, где морские лесовозы грузят лес, уже не увидишь иноземных флагов: только красные, хотя пути части кораблей, как и прежде, в дальние страны. У великой морской державы есть флот любых типов. 

 Да, Игарка, как и при своем рождении, готовит на экспорт ангарскую сосну. Тут ее специальность не изменилась. Но, кажется, приобретает она и кое-какие дополнительные. Об этом позаботились геологи, ведущие разведки на медные руды, нефть и газ. 

 За Игаркой Енисей вступает в пределы Таймырского автономного округа. Здесь живут северные народы: ненцы, селькупы, долгане, нганасаны, 
эвенки, энцы... По площади округ - Франция плюс Италия. На этой территории даже в первые годы Советской власти работали всего пять учителей, не было ни одного города, ни одного промышленного предприятия, если не считать пекарен и кустарных мастерских для выделки звериных шкур. 

 Теперь на Таймыре - гигантские заводы, шахты, рудники, железная дорога, авиалинии, богатые колхозы, звероводческие фермы, стада в десятки тысяч оленей, морские и речные порты. 

 Центр округа - Дудинка. Издали город напоминает мне норвежский полярный порт Хаммерфест: морские корабли на рейде, по холмам светлые прямоугольники многоэтажек. Однако вблизи Дудинка далеко не так «причесана», как «макушка Европы» с ее туристскими соблазнами и чучелами белых медведей у магазинов сувениров. 

 Город воюет с Енисеем, когда во время ледохода вода поднимается до двенадцати метров, заливая портовые причалы и выталкивая на них ледяные поля. Это для Дудинки самое беспокойное время. К ледоходу готовятся заранее. Строят отбойные дамбы, стараясь смягчить его первый напор. Ледоколы кромсают смерзшиеся торосы, чтобы Енисей гнал на штурм не тысячетонные ледяные монолиты, а раздробленные глыбы. Убирают на возвышенное место все портовые краны - их очень много, сразу и не сосчитаешь, стоят тесно. Снимают рельсы с подъездных путей, на шпалах намораживают «подушки» - тогда льдины скользят по ним, не выдирая из насыпи. 

 А потом, едва начинает спадать вода, портовики идут следом за ней в холодную липкую грязь, чтобы как можно быстрее все восстановить, наладить. Город лихорадит. Иногда портовикам помогают служащие учреждений. Ведь за портовыми причалами - Норильск. Да что Норильск, весь огромный Таймыр, для которого Дудинка - речные и морские ворота, связывающие его со всей страной. 

 Здесь кончается главная грузовая дорога Енисея. Здесь начинается арктическая линия Дудинка - Северный Ледовитый океан - Мурманск. От того, как быстро город подготовит порт к нормальной работе, зависит движение множества судов, среди которых атомные ледоколы и речные баржи. 

 Через Дудинку Норильск получает все, что нужно для разворота его гигантской стройки. Через Дудинку же отправляет стране медь, никель, кобальт, а цветной металлургии Кольского полуострова - обогащенную руду. Через порт Дудинку идут школьные учебники и минские самосвалы, рояли и бетонные мостовые конструкции, апельсины и изготовленные ленинградцами огромные рабочие колеса агрегатов для Саяно-Шушенской ГЭС. Ну и продовольствие, а также разные потребительские товары. Их завозят ежегодно примерно по тонне на каждого северянина. Не знаю точно, сколько именно северян снабжает Дудинка, но счет, во всяком случае, идет на сотни тысяч. 

 Я видел, с чего начинался Норильск. Это было поздней осенью 1936 года, когда теплоход «Красноярский рабочий» и флотилия других речных судов вышла из устья Енисея в Карское море и, обогнув часть Таймыра, поднялась по реке Пясине в Пясинское озеро. Пристань Валек принимала грузы Норильска. Я записал тогда: «Норильск никакой не город, а просто барачный поселок. Есть, правда, два приличных коттеджа. Грязь, хмурое небо, мрачные горы». С тех пор бывал в Норильске довольно часто и об одной встрече с городом только что вам рассказал. 

 «С городом»... А сегодня Норильск уже обзавелся двумя городами-спутниками, Кайерканом и Талнахом, причем действительно городами: мы иногда торопимся присваивать этот титул рабочим поселкам. Числом жителей Талнах обогнал Дудинку, существующую более трехсот лет. Здесь глубокие рудники, добывающие сырье для комбината. 

 И опять: что такое Норильский комбинат наших дней? Сколько в нем комбинатов шестидесятых годов - а ведь он и тогда считался индустриальным гигантом? 

 Ему добавили «Надежду», Надеждинский металлургический завод. Не знаю, с чем его можно сравнить. В плавильном цехе ощущение такое, словно под одной крышей возвели несколько доменных печей. Сходство не в форме, а в размерах. 

 «Надежда» работает на талнахских рудах. Это необычные руды. Для них потребовалось разрабатывать особую технологию, какой не имеет ни одно металлургическое предприятие в мире. Разработать и превратить в обогатительные фабрики, конвейеры и пульповоды для подачи руды, гидрометаллургические и плавильные цеха... И все это - за Полярным кругом, на 69-й параллели, на вечной мерзлоте, в местах, откуда до ближайшей железнодорожной станции, если не считать свою дорогу-коротышку, две тысячи километров. 

 Комбинат становится опорой будущего Северо-Енисейского территориально-производственного комплекса. Его владения - от городка Туруханска на Енисее до мыса Челюскин и Северной Земли на севере, от питающего Норильск Мессояхского газового месторождения на западе до расположенного недалеко от границ с Якутией Хатангского залива на востоке. Почти миллион квадратных километров. 

 Комплекс будет самым крупным промышленным районом Крайнего Севера планеты. Его развитию очень помогли бы энергия Туруханской ГЭС и подключение Таймыра к железнодорожной сети страны. Это, как мы знаем, вполне возможно. Когда спросили жившего в Ленинграде первооткрывателя норильских руд Николая Николаевича Урванцева о его заветной мечте, он ответил: 

- Приехать из Ленинграда в Норильск по железной дороге. 

 Я не смогу рассказать здесь, как выглядит город сегодня. Не видел его три года, а для Норильска это все равно, что для иных городов десятилетие. Но мои друзья-норильчане говорили мне о своем городе, который в 1985 году отмечает полувековой юбилей. 

- Думаем, что к этой дате у нас не останется старых двухэтажных домов,- сказал давно живущий в Норильске писатель Анатолий Львов.- Ну, может, сохраним на Севастопольской улице, застроенной первыми в городе каменными зданиями, нечто вроде мемориальной зоны. А так всюду девятиэтажки, двенадцатиэтажки. Выбрано место для еще одного района, по старым меркам - для еще одного Норильска. Возможно, что со временем это будет новый город-спутник Оганер. 

 В древнем мире знали семь чудес света. «Норильск - восьмое чудо света». Это сказал гость города, канадский премьер-министр Пьер Трюдо. Север Канады напоминает Таймыр; казалось бы, жителей этой страны трудно удивить чем-либо в высоких широтах.



Категория: Наша Сибирь | (23.08.2015)
Просмотров: 1219 | Рейтинг: 0.0/0


Поиск по сайту
Форма входа

Copyright MyCorp © 2024