Южная Америка, считающаяся наиболее сохранившейся территорией, выплатила капиталистической эпохе дань почти полным исчезновением дикого кролика - шиншиллы, диких лам, гибелью южного морского котика, глубоким изменением фауны большинства своих островов. 

 Азия, несмотря на своеобразие ее исторического развития и существование культа жизни (религиозные запреты наносить бессмысленный ущерб животным и растениям) у многих азиатских народов, «обогатилась» саваннами, полупустынями, почти утратила своих экзотических животных: таких как индийский однорогий носорог, яванский носорог, суматранский двурогий носорог. Резко сократилась численность слонов, диких верблюдов и львов. Вымер индийский гепард. На грани исчезновения находился сайгак, для которого Советская власть стала спасением в самом прямом смысле этого слова. 

 Невосполнимый урон нанесен фауне океанических островов, куда белые колонизаторы завозили своих животных, решительно вытеснявших местных. Больше всего на островах пострадали птицы. Человек всегда учился пониманию красоты в университете природы. В природе познавал он прекрасное, природой облагораживал свою душу, с помощью природы обогащал свое чувство. Но всегда рядом с этим путем приобщения к прекрасному, равнения на прекрасное существовал другой, какой-то обезьяний путь: рядиться в чужую красоту, в красоту природы, подменять в своих представлениях глубокую духовную красоту внутреннего мира внешней - присвоенной, подражательной. Как раз этот второй путь и обусловил - да и продолжает обусловливать - уничтожение многих птиц нашей планеты, которых природа обрядила в слишком роскошный наряд. 

 Бурно растущий капитализм, охватывая планету, уничтожил леса на многих островах. Тем самым были уничтожены и их обитатели. Потребительство, реклама, мещанское стремление «переплюнуть соседа» в одежде и украшениях определили небывалый рост спроса на птичьи перья, на меха. Модницы всего мира вдруг пожелали непременно украсить свои головки птичьими хвостами, а плечи - шкурами зверей. Спрос же стимулировал промысел. 

 Печальную славу стяжали здесь жители Страны восходящего солнца. Жан Дорст пишет, что японцы истребляли птиц в истинно промышленных масштабах, охотясь на них не только в своей стране, но и почти на всех островах Тихого океана. 

 Размах и характер «охоты», например, на белоснежного альбатроса, были таковы: птиц убивали в период гнездования прямо на земле - один «охотник» добывал в день 100 - 200 альбатросов. Подсчитано, что за 1887 - 1903 годы японцы уничтожили около 500 тысяч этих птиц. Сейчас белоснежный альбатрос - очень редкий вид. 

 И в целом охота была такой же. В конце прошлого века десятки тысяч птичьих шкурок заполонили европейские рынки, главным образом в Париже и Лондоне. Они поступали преимущественно из Малайи, Японии, Сенегала и, наконец, из Южной Америки (Богота, Тринидад, Баия). Сотни тысяч шкурок лежали у торговцев в коробках, ожидая, когда их выделают и приспособят для украшения женских шляпок. Колибри соседствовали там с сенегальскими бронзовыми дроздами, с африканской зеленой кукушкой, райскими птицами и попугаями... 

 Эта коммерция оказалась пагубной для многих птиц. Некоторых из них, таких,как белые цапли, райские птицы, убивали ради двух-трех перьев, которыми природа украсила их брачный наряд. 

 Вирус наживы распространялся неудержимо. Позже других континентов была поражена им Австралия, но глубоким оказалось поражение. Охотники 18 - 19 веков нажили немалые деньги на шкурах кенгуру. Кенгуру пока не исчезли, однако своеобразный животный мир Австралии понес большие потери. Миллионы коала поплатились за свой забавный вид. Исчез черный австралийский страус-эму. Практически истреблены хищники - сумчатый дьявол и сумчатый волк. Примерно 35-ти видам сумчатых грозит вымирание.